Обратно мы добрались без приключений. Когда подъезжали к городу, действительно начало светать и на улицах появились первые машины. Алена довезла меня до самого подъезда, и, к счастью, никто не встретился ни возле подъезда, ни на лестнице.

Возможно, я аморальная и бесчувственная, но, когда я оказалась в собственной квартире, я закрылась на все замки, потом напилась воды из чайника, затем плюхнулась прямо на неразобранный диван и заснула, не раздеваясь. Меня не беспокоили никакие страхи и не мучили угрызения совести, мертвый Павел не стоял перед глазами.

Наверное, сработал наконец тот самый стакан коньяка, который Алена чуть не силой влила в меня, когда появилась в моей квартире. Она всегда говорила, что до меня все доходит как до жирафа, очевидно, к спиртному это тоже относится.

Разбудил меня жуткий трезвон. Казалось, тяжелый колокол бьет по больной голове, и она сплющивается под ударами, как рыба камбала. Не открывая глаз, я села на кровати и попыталась определить источник звука. Несомненно, это был телефон, но вот где завалялась проклятая трубка? После вчерашнего в квартире ничего не найдешь...

Я попыталась открыть глаза, но их тут же больно резануло светом из окна. Судя по солнышку, заглядывавшему в окно, было очень позднее утро, а может, ранний день...

Телефон звонил и звонил. Я подумала, что если это Алена, то она не отстанет — она точно знает, что я дома. И если я не отвечу, она может притащиться сюда. А я сейчас просто не в состоянии кого-нибудь видеть, а тем более говорить о том, что произошло ночью. Хоть голова и болела невыносимо, я прекрасно помнила, что случилось прошлой ночью, вернее, не забывала об этом даже во сне. Кошмары не снились, но все случившееся было со мной. Такое, знаете ли, не забывается. И я не хотела ни с кем этого обсуждать, пока сама не переварю все случившееся.

Однако где же эта проклятая трубка? Только не на своем месте! Не открывая глаз, я сползла с дивана, мимоходом отметив, что спала одетая и без простыней, и побрела по комнате. Трубка нашлась на журнальном столике под кучей газет и какими-то тряпками. Что-то не так было в комнате, как-то я ее не узнавала, но через несколько секунд я поняла, что не так было не только в комнате, не так было во всей моей жизни. И отмахнуться от этого не было никакой возможности.

— Да! — Я схватила вопивший телефон. — Я слушаю!

— Слушаешь? — спросил в трубке незнакомый мужской голос. — Это хорошо, что слушаешь. Слушай внимательно: ты — убийца!

Сердце мое глухо ухнуло вниз и остановилось где-то в районе кишечника, потому что именно там я ощутила неровные толчки и удары.

— Вы не туда попали! — пискнула я, собрав последние силы, и нажала отбой.

А Алена еще говорит, что я теряюсь в критической ситуации! По-моему, сейчас реакция моя была очень быстра. Да, но чего я этим добилась? Ровным счетом ничего, потому что проклятый телефон тут же затрезвонил снова. Я обреченно вздохнула и снова ответила.

— Ты, такая-сякая, не смей вешать трубку! — заорал тот же голос.

— Сам такой, — немедленно отозвалась я, — за телефонное хулиганство можно, между прочим, и в милицию угодить.

Про милицию я, конечно, зря сказала, потому что голос в трубке противно заржал:

— Давай звони в милицию! Расскажешь там, как прирезала своего хахаля собственным же кухонным ножом!

— Что вы такое говорите? — пролепетала я. — Кто вы?

— Это неважно...

— Нет, важно! — закричала я. — Очень живо вы все описываете, вы что, видели все собственными глазами?

Я очень старалась, чтобы голос мой не дрожал от страха. Этот тип в телефоне все знал про Пашку. Но если он видел все собственными глазами, значит, он и есть убийца. И что же от меня надо этому убийце? Я решила быть осторожной и не проговориться по телефону.

— Пока я хочу немногого, — начал голос.

«Много у меня и нету!» — подумала я, вспомнив о несчастной тысяче долларов в кармане своих джинсов. Ужасно не хотелось с ней расставаться. Что, так и выложу последние деньги какому-то типу, который пугает меня по телефону? Да пошел он подальше! В милицию-то уж он точно обращаться не станет!

И я проговорила вполголоса в трубку несколько слов, без которых наш великий и могучий русский язык был бы бедным и слишком правильным, после чего бросила трубку и совсем отключилась от звонков.

Нужно было что-то делать, и самое первое — посоветоваться с Аленой. Но сначала я должна принять душ и выпить чашку кофе, потому что оттого, что спала в одежде, во всем теле было какое-то колотье и зуд. На улице, похоже, снова была вчерашняя жара, и в комнате у меня было душно. Распахнув балкон, я отдернула занавески и тут остановилась на месте, с изумлением оглядываясь по сторонам.