В ближайшем супермаркете я купила продукты по списку, затем бросила в тележку пачку сосисок, яблоки, лимоны и мед. Сосиски, конечно, не очень полезны, зато их легко отварить даже человеку, который действительно болен. Яблоки — это лучшее в природе молодильное средство, говорят, что если съедать по одному яблоку в день, проживешь до ста лет. Ну, а лимоны с медом — что может быть лучше при простуде и гриппе?

А вот с вареньем вышла заминка. Свекровь сказала, что сойдет любое, но я нутром чуяла: здесь какой-то подвох, — и позвонила Ариадне Васильевне.

— Варенье есть черносмородиновое, вишневое и клубничное. Какое брать?

— Ни в коем случае не черносмородиновое! — вскричала свекровь. — От смородины у меня изжога! И не вишневое, его Руслан не любит!

— Значит, клубничное?

— Нет, клубничное тоже не подходит. Другие варианты есть?

Вообще-то был еще один вариант — варенье из лепестков роз, но стоило оно половину моей зарплаты, поэтому я честным голосом сказала:

— Других вариантов нет.

— Тогда… — Ариадна Васильевна зависла на полминуты, — тогда возьми джем. Какой есть?

Я метнулась к полке с джемами.

— Яблочный, клубничный, лимонный.

— Бери клубничный.

— Вы уверены? Ведь клубничное варенье вы забраковали.

— Делай, что я говорю.

Выкладывая на кассе продукты, я усмехнулась. Нет, ну каково, а? «Любое варенье», как бы не так! Я прямо уже научилась видеть скользкие места, где надо заранее подстелить соломки. Еще два дня тесного общения с Ариадной Васильевной, и у меня разовьются нечеловеческие экстрасенсорные способности.

Обвешанная пакетами, я вернулась в квартиру и прямиком направилась на кухню выгружать сумки. Свекровь сидела, нахохлившись, на краешке стула и, словно сиротка, пила пустой чай. Она уже смыла маску из киви и приобрела обычный цвет лица.

— Вы выпили лекарство, Ариадна Васильевна? — заботливо поинтересовалась я. — Его лучше принимать до еды.

— Я сама разберусь, — сварливо отозвалась она, недовольно косясь на сумки. — И зачем ты столько еды накупила? Только зря деньги потратила.

Отчаявшись угодить вздорной пенсионерке, я принялась выкладывать продукты на стол.

— Смотрите, Ариадна Васильевна, какой отличный сыр с дырочками! Хотите кусочек?

Пенсионерка пришла в ужас:

— Да здесь четыреста грамм! Зачем мне столько? Ста грамм было бы вполне достаточно.

— А завтра? Вдруг вам захочется сырку завтра? Или послезавтра?

— Вот завтра и купишь.

Я онемела. Выходит, свекровь считает, что я каждый день буду приносить ей «в клювике» по сто грамм сыра, потому что она, видите ли, ест маленькими порциями? Интересно, ей никто не говорил, что для хранения продуктов существует холодильник, а каждый день ходить в супермаркет и стоять в очередях могут позволить себе лишь те, кому нечего делать?

Увидев лимоны, пенсионерка ахнула:

— Людмила, у меня же больной желудок, мне нельзя кислое! Ты меня уморить, что ли, вздумала?

— Хорошо, а яблоки вам можно?

— Яблоки можно всем, но я их терпеть не могу.

Почему-то меня это совсем не удивило. Так же как новость, что сосиски свекровь не ест, потому что их потребляют одни работяги, а она женщина интеллигентная и даже потомственная дворянка. Сказано это было с таким апломбом, что если бы я точно не знала от Руслана, что у него в роду до седьмого колена рабочие и крестьяне, то легко бы поверила.

— Людмила, — вдруг всполошилась свекровь, — сколько стоит лекарство? Я хочу отдать деньги.

Я отмахнулась:

— Ну что вы, Ариадна Васильевна, не будем мелочиться!

— Нет-нет, я все-таки отдам. Сколько я тебе должна?

— Право же, не стоит беспокоиться, речь идет о смешной сумме.

— О какой? — настаивала свекровь.

Признаюсь, я с трудом запоминаю цены, кажется, я давала кассирше две бумажки по сто рублей.

— Около двухсот рублей.

Ариадна Васильевна нахмурила брови:

— Около? А точнее сказать можешь? Чек сохранился?

К счастью, фармацевт положила чек в фирменный пакетик аптеки. Я вгляделась в мелкие цифры:

— Сто девяносто три рубля шестьдесят копеек.

— А говорила — двести! — обвиняющим тоном вскричала свекровь, как будто я нарочно изобразила приступ склероза, чтобы присвоить себе сдачу.

Она долго рылась в кошельке, потом протянула двести рублей. И выжидательно на меня уставилась.

Мне очень повезло, что сдача нашлась, иначе не представляю, какой новый виток скандала закрутился бы.

Ариадна Васильевна щепетильно пересчитала монетки и заявила:

— Людмила, я хоть и живу на одну пенсию, но не привыкла быть в долгу у чужих людей. Кстати, телепрограмму ты купила?