— Ты ничего не хочешь рассказать нам, девочка? — спросил Дэн.

— Что именно?

— Открой всю правду в искренней молитве, — посоветовал он. — Бог подскажет тебе, что делать дальше.

Во время безмолвной молитвы Дэн склонился ко мне и опустил на мой затылок тяжелую, как свинец, ладонь. Я боролась с желанием отдернуть голову в сторону. Такой же неприятной была горячая и влажная рука Кэти, прижатая к моей спине.

— Господь, мы взываем к тебе.

Голос Дэна, как надгробный колокольный звон, вибрировал в моих костях:

— Приди в сердце Дженнифер Энн и очисти ее. Дай ей незыблемую стойкость перед лицом искушений. Отврати ее от греха. О Господи! Убери все ее нечистые помыслы. Ты благословил нас этим ребенком, но она Твоя навеки.

Образ Авраама, поднимавшего нож над головой своего ребенка, заставил меня содрогнуться. Я потела под пальцами Дэна. Он умолял Бога войти в тело Дженни, но вряд ли Господь собирался утешать меня — безбилетную пассажирку в передвижном храме из плоти этой девушки. В крайнем случае Он поступил бы со мной, как с теми демонами, легион которых был изгнан в стадо свиней. Никакой надежды на небеса.

— Исцели ее от любого обмана и своенравия. Покажи ей путь святости.

Когда я заговорила, мои слова совпали со словом «Аминь»:

— Я не твой ребенок.

Мне стало не по себе еще до того, как я увидела лицо Дэна.

— Дженнифер…

Кэти была так шокирована, что не смогла закончить фразу. Она отдернула руку от меня. Дэн тоже отстранился и с возмущением откинулся на спинку стула. Кэти переводила взгляд то на меня, то на него. Дневник прилип к моим ладоням. Я яростно сжала его пальцами.

— Мне очень жаль, что вы не верите мне.

Дэн заговорил суровым тоном, как будто противостоял богохульству:

— Будь тебе пять лет или сто пять, мы все равно являемся твоими родителями.

— Поймите, я не та, за кого вы принимаете меня.

— Не говори так с отцом!

— Кэтлин, я справлюсь с этим, — сказал Дэн.

— Мне больше не хочется притворяться Дженни, — крикнула я.

— Мы знаем, что ты взрослеешь.

Кэти едва не рыдала.

— Ваша дочь…

Я не могла найти слов, чтобы объяснить им уход Дженни.

— Немедленно прекрати эту чушь!

Дэн снова опустил руку на мою голову. Она стала еще тяжелее. Это не предвещало ничего хорошего. Я поклялась быть доброй с Кэти, но зачем-то напугала ее.

— Извинись перед матерью.

Дэн сжимал мой череп крепкими пальцами. У меня заболели глаза. Кожа под волосами потела от неприятного ощущения.

— Я извиняюсь.

— Твоя воля — это воля Бога, — произнес Дэн. — Повтори!

— Моя воля — это воля Бога.

Он ослабил давление. Моя голова чесалась под его ладонью.

— Она проходит через период взросления. Такое иногда бывает.

Мне хотелось отступить на прежние позиции:

— Да, я чувствую, что меняюсь.

Кэти с облегчением вздохнула. Дэн по-прежнему сжимал мою голову, поэтому я добавила:

— И становлюсь ближе к Богу.

— Не понял, — сказал Дэн. — Объясни.

— С некоторых пор я чувствую себя другой персоной. Как будто у меня новое имя и иной взгляд на мир. Ну почему вы не верите мне?

Наконец Дэн с легким толчком отпустил мою голову. Он взял Библию и, прохаживаясь перед нами, прочитал вслух отрывок из «Послания к Римлянам»:

— «И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму — делать непотребства, так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы».

Он больше не касался меня. Я была так рада этому, что чуть не рассмеялась. К счастью, мне удалось одолеть коварный рефлекс.

— «Исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники».

Дэн процитировал еще несколько фраз и, покраснев от натуги, передал Библию Кэти. Она кивнула в овечьем согласии и покрепче ухватилась за край стула. Стих, который Дэн велел ей продиктовать для меня, был из «Послания к Ефесянам»: «Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских». Я одолела половину фразы и внезапно поняла, что пишу округлыми буквами, совершенно не похожими на почерк Дженни.

На кухне Кэти передала мне коробку с завтраком:

— Не забудь взять Библию.

Когда я с недоумением посмотрела на нее, она, вздохнув, добавила:

— Библейские занятия по средам, верно?

Благослови ее Боже! Она забыла (или просто не знала), что сегодня в школе сокращенный день. Я вернулась в спальню и нашла на туалетном столике большую Библию Дженни. Мне подумалось, что в постели с Джеймсом я могла бы почитать ему «Песнь Песней Соломона». Затем мне в голову пришла другая мысль. Я открыла нижний ящик комода, достала «Поляроид» и спрятала его в сумку под Библией.