— Надо срочно проверить, кому было выдано удостоверение и почему на нем нет печати. Фотокарточку Северинова размножить и послать нашим органам в Тамбов, другие места. Пусть покажут ее Вановичу, Мылову, Дударю. Жигайлову, всем, кто служил вместе с Игольниковым.

— Северинов подал документы в Алма-Атинский техникум связи, — заметил Рэм Михайлович.

— Пусть сдает экзамены. Может, мы ошибочно подозреваем в нем Игольникова.

— Все может быть, — согласился Карташов.

Сообщение Семенова о том, что Северинов, по его словам, был призван в Красную Армию в Мурманске, не подтвердилось. Но в списках Кировского райвоенкомата Мурманска числился призванный одиннадцатого августа 1939 года Игольников Сергей Павлович. Из армии демобилизован после войны, десятого июля 1946 года. Обратно в Мурманск не вернулся.

Через несколько дней стали известны результаты проверки временного удостоверения Северинова. Оно оказалось действительным, но по ошибке не заверено печатью. Выяснилось также, что после демобилизации из рядов Советской Армии Северинов проживал некоторое время в Теректинском районе Западно-Казахстанской области у своей сестры, носившей до замужества фамилию Игольникова, затем выехал в Алма-Ату.

Сомнений не оставалось, Северинов — это разыскиваемый Игольников. Но такое заключение требовало дополнительной проверки, новых показаний свидетелей.

Мылов, Дударь, Ванович и Жигайлов в человеке на фотографии из временного удостоверения опознали Игольникова. Того самого, что был с ними в плену, служил гитлеровцам, и на чьей совести была кровь многих советских граждан, замученных в неволе.

Получив эти сведения, капитан Тлеумагамбетов, так и не успев побеседовать с Севериновым-Игольниковым, направился к секретарю райкома партии Михаилу Павловичу Карташову, отцу Рэма. Тот сразу примял чекиста. Перед войной Жалекен и Михаил Павлович вместе работали в отделе НКВД на Турксибе. Они хорошо знали друг друга.

— Как здоровье, Жалекен? — спросил Михаил Павлович.

— Да ничего, спасибо. Пока не жалуюсь.

— А по работе?

— Неплохо. Держусь золотой середины.

— Ну, ну. Только чего это вы за посредственность цепляетесь. Или устали?

— Да нет, Михаил Павлович. Это на сегодня серединка. Завтра все может измениться к лучшему.

Михаил Павлович достал портсигар, продул мундштук папиросы. Спросил.

— Ну что там у вас? Выкладывайте.

— Нашли еще одного изменника и предателя Родины. Разрешите доложить материалы, Михаил Павлович?

— Зачем докладывать. Я и сам почитаю.

Секретарь райкома просмотрел несколько листов, поднял голову.

— Не тот ли это прохожий, которого упустил Рэм?

— Он самый, Михаил Павлович. Ваш сын напал на верный след.

— Не очень его хвали, — улыбнулся Карташов. — Упустил ведь было врага. Очень переживал…

Михаил Павлович ознакомился со всеми материалами дела, с показаниями свидетелей, внимательно выслушал информацию Жалекена о проделанной работе по розыску Игольникова. Долго молчал, разминая пальцами очередную папиросу. Потом закурил. Наконец высказал свое мнение:

— Расчеты гитлеровцев на так называемую пятую колонну в нашей стране потерпели крах. Они встретили единство народа, его несгибаемую волю к победе. Советский народ, его армия навсегда похоронили идею фашизма об установлении мирового господства.

— На игольниковых да мыловых далеко не уедешь, — вставил Тлеумагамбетов.

— Хотя, — продолжал секретарь райкома, — гитлеровцы пытались использовать и это отребье. Но и здесь не повезло: мусора набралось всего-то на две дивизии. И те от ударов советских воинов разбежались.

Михаил Павлович аккуратно сложил документы в папку, закрыл ее и подал Жалекену.

— Ну что же. Все правильно. Намеченная вами беседа с Севериновым, безусловно, нужна. Она полезна для дела. Так что действуйте!

На другой день поутру Рэм Михайлович ушел в поселок Пятилетка, чтобы пригласить Северинова в отделение МГБ. Теперь, когда настало время встретиться с этим человеком, Жалекен Тлеумагамбетов загорелся желанием поскорее увидеть его. И когда Северинов вошел в кабинет, капитан пристально посмотрел на него, подумал: «Как точно описали его внешность Рэм Михайлович и Семенов».

Перед Жалекеном стоял среднего роста, крепко скроенный мужчина. Его белое, чисто выбритое лицо не скрывало настороженность.

— Садитесь, — приказал капитан.

В кабинет с бланком протокола допроса в руках вошел Рэм Михайлович. Увидев его, Северинов побледнел еще больше. Тлеумагамбетов задал первый вопрос:

— Как вас зовут по имени и отчеству?

— Сергей Павлович.

— Назовите свою настоящую фамилию?

Последовала длительная пауза. Северинов зачем-то встал со стула, скомкал в руках фуражку, стал переминаться с ноги на ногу.