— Жюль, — Марта вошла в кабинет мужа, — ты очень занят?

— Зачем? — невпопад ответил Жюль, не отрывая взгляда от экрана компьютера. — Нет, это тут совсем не к месту…

— Жюль, ты не мог бы мне помочь, заодно бы и передохнул. Нельзя же так изнурять себя.

— Хорошо. — Жюль повернулся на вертящемся кресле и удивился: — Ты уже дома? Когда ты пришла? Дай мне чего-нибудь попить.

— Трудяга. — Марта ласково взъерошила волосы мужа. — Пойдем, я купила тебе много «перье». — И повела его на кухню.

— А вчерашнего винца совсем не осталось? — Жюль с надеждой заглянул в холодильник. — Ладно, давай свою минералку. — Он залпом опустошил бутылочку и погладил себя по животу. — Хорошо-о-о… Что бы я без тебя делал? А чья девочка самая лучшая? — Жюль приобнял Марту за плечи и заглянул в глаза. — Чья? Моя!

— А чьи животы самые толстые? — в тон мужу спросила Марта. — Чьи?

— Мои! — окончательно растаял Жюль и поцеловал Марту. — А что тут готовит моя девочка?

— Карбонадик по-фламандски!

— Мне же нельзя свинину! — испугался Жюль. — В ней холестерин!

— Глупый, это говядина.

— Нежная. — Он потрогал пальцем розовые кусочки. — У меня уже слюнки текут. Скоро будем есть?

— Если поможешь, то скоро.

— Давай! — оживился Жюль. — Отбить мясо?

— Нет, всего лишь порезать лук. На, — Марта протянула мужу четыре луковицы и нож. — Только почисть сначала, а я подготовлю хлеб.

— А я выполнил твое задание, — похвалился Жюль, довольно умело раздевая луковицы. — Ровно в шесть сбросил букет вниз. Мелко резать или кружочками?

— Умничек. Лучше кубиками. — Марта уже нарезала буханку толстыми ломтями и снимала с них корочку. — Маршан передавал тебе привет.

— Старина Маршан! Как он?

— По-моему, уже в маразме.

— Маршан в маразме?

— Ага. Взял себе в помощницы какую-то наглую бабенку и смотрит ей в рот.

— На старости лет Маршан завел бабу? Он же всегда не переносил женщин!

— Знаешь, у нее только внешность модели, а натурально — бульдог. — Марта аккуратно обмазывала ломтики хлеба горчицей. — Я бы даже сказала — бульдозер.

— Что, в долю тебя не взяла? — съехидничал Жюль, расправляясь с последней луковицей.

— Еще чего! «Не взяла»! Маршана чуть удар не хватил, когда он понял, что я раскусила его интригу. А эта мадемуазель Рюш тут же смекнула, что Арни нужно срочно убирать из Парижа, и предложила совершенно умопомрачительный выход из ситуации. Зал в Милане напротив здания Оперы! А какой я обеспечила себе посреднический процент, не поверишь!

— Подожди-подожди… Как ты сказала? Рюш? Уж очень знакомая фамилия…

— Не ломай голову, Жюль. Подай-ка мне оливковое масло. Вот, милый, ради твоего холестерина я даже отступаю от истинного рецепта, — она щедро налила масло в широкую кастрюлю и поставила ее на огонь. — А полагается на сливочном.

— Лук кидать?

— Сейчас масло разогреется как следует, тогда и кинешь.

— Значит, мою гениальную Марту можно поздравить с удачной сделкой? Дай я тебя поцелую!

— Сначала лук. Теперь можешь поцеловать, только сделка, похоже, сорвется. — Марта убавила огонь и принялась аккуратно помешивать в кастрюле.

— Почему?

— Арни ехать не хочет.

— Не хочет в Италию?

— Уперся, как дорожный полицейский, едва завидев эту бульдозеристку! Подай мне, пожалуйста, доску с мясом. Спасибо, милый. И вытащи вон из той сумки бутылку пива.

— У тебя есть пиво? Что же ты мне раньше не сказала? «Перье», «перье»!.. Я открою?

— Да. И налей мне в эту миску, — Марта показала глазами, в какую, — стакан пива и стакан воды. Остальное можешь допить, — смилостивилась она и принялась аккуратно выкладывать мясо в кастрюлю с луком. — Милый, мне надо посоветоваться с тобой.

— Неплохое пиво, свежее, — одобрил Жюль, ставя пустую бутылку на стол.

Зазвонил телефон.

— Ты не против, — торопливо сказала Марта, — если я положу тимьяна побольше, а лаврового листа поменьше?