– Зайти, что ли, в Лелькин офис, посмотреть на нее? Ну, в обеденный перерыв. Вдруг врет?

Тамара виновато покраснела: старшая сестра не имела такой привычки. Нет, Лелька сотни раз обводила ее вокруг пальца, но… не опускалась до прямого вранья!

«А что - неплохая мысль, - Тамара торопливо пошла на кухню.
– Адрес офиса я помню, минут пятнадцать пешком от моей фирмы. Пожертвую обеденным перерывом, черт с ним, зато успокоюсь.
– Она криво улыбнулась.
– Вечно я делаю из мухи слона!»

Тамара поставила перед возбужденно сопевшим Крысом миску с «Чапи» и бодро воскликнула:

– Подумаешь, поработает Лелька немного секретаршей! Посидит, поотвечает на звонки, кофе иногда подаст посетителям - ничего сложного, да, Крысеныш?

Крыс упоенно чавкал.

– Надоест, уволится.

Крыс, жадно гоняя по миске последние шарики, и головы не поднял.

– Да она там и месяца не продержится!

Лелька сидела на своем новом рабочем месте и с любопытством озиралась по сторонам. Никак не могла поверить, что все-таки добилась своего, вот уже и что-то новенькое появилось в жизни.

Она забросила ноги на стол. Почему-то казалось - именно ТАК бы сидела та нелепая девчонка, которую Лелька изображает. Выдула огромный пузырь и со вздохом сообщила Василию:

– Классная жизнь, Васек! Мы штаны протираем - то есть я - Машкины шорты, а ты свои перышки треплешь почем зря - а бабки капают. И какие бабки, Васек…

Лелька восхищенно поцокала языком, пузырь лопнул с мерзким звуком. Василий нервно подпрыгнул.

– Издержки производства, - философски заметила Лелька, очищая щеки.

Зазвонил телефон. Лелька настороженно покосилась на трубку. Она заранее не обдумала, как ЭТА финтифлюшка будет справляться с обязанностями секретаря.

– Придется со временем чуть обтесаться, а, Василий?
– с сожалением пробормотала она.

Василий презрительно фыркнул и проворчал:

– Свежо пр-редание…

– Да ты оптимист!
– Лелька дернула попугая за хвост. Василий отпрянул и оскорбленно нахохлился. Лелька его успокоила: - Это еще не скоро случится. Вначале порезвимся.

Ее обещание Василия отнюдь не успокоило. Он закряхтел и раздраженно покосился на надрывающийся телефон. Неизвестный абонент вовсе не желал ждать, пока Лелька «обтешется» и сможет вполне профессионально побеседовать с ним.

Лелька озабоченно нахмурилась. Потом просияла. Подмигнула недовольному жизнью Василию и прошептала:

– Сейчас я сниму трубку, а ты в нее гаркнешь: «Хто глаголет?». Понял, нет? «Хто глаголет?»

На всякий случай Лелька еще пару раз повторила для Василия простенькую фразу. Надеялась, что телефон угомонится, и ей не придется прямо сейчас начинать свою многотрудную секретарскую работу. Да в таком непривычном облике!

Абонент оказался на удивление упрям. Сама Лелька на его месте давно бы сдалась.

«Может, рвется в свадебное путешествие?
– с досадой подумала она.
– Или уже женат, а сейчас мечтает избавиться от любимой тещи? Горит нетерпением приобрести ей путевку на африканское сафари?»

Позавидовав мифической теще - телефон захлебывался от негодования!
– Лелька шепотом повторила для Василия нужную фразу. Выдула еще один пузырь - в голове мелькнуло: «Скоро асом стану!» - и поднесла трубку попугаю.

Как раз в этот момент дверь распахнулась, и Самсон Ильич - видимо, звонок и его потревожил - нарисовался на пороге собственной персоной. Такой же кругленький, маленький и в парчовом халате.

Лелька небрежно ткнула Василия пальцем. Попугай возмущенно зашипел, но подчинился. Склонился к трубке и приятнейшим баритоном озвучил:

– Хто глаголет?

Самсон Ильич всплеснул коротенькими пухлыми ручками, глаза его засияли от восхищения.

– Двести баксов прибавки к жалованию!
– воскликнул он.
– Птица на проводе - это ТАКАЯ фишка…

Лелька широко осклабилась. Василий обернулся и тоном обиженного ребенка выдал:

– И тр-ри банана за вр-редность!

При этом он столь выразительно покосился на Лельку, что она задохнулась от негодования. Зато Самсон Ильич ничуть не удивился. Почтительно склонил голову и пообещал:

– Даже четыре. Сейчас же человека за ними пошлю.
– И скрылся в кабинете.

Лелька с тяжелым вздохом поднесла трубку к уху и недовольно буркнула:

– Мы слухаем.

– Мы - это кто?
– поинтересовалась трубка.