Шрифт:
– Значит, никого нет! – хмуро констатировала Мариша.
– А себя ты не считаешь?
– В том смысле, который я вкладываю в словосочетание «есть женщина», не считаю.
– Ну и зря! А вдруг у нас что-нибудь получится!
– Ты серьезно? – недоверчиво посмотрела на него Мариша.
Эрик аж закудахтал от смеха.
– Опять шутишь! – с горечью произнесла она.
– Смотри-ка! А ты начала во мне разбираться! Глядишь, и узнаешь меня всего, от и до. Что я тогда с тобой буду делать?
Мариша поджала губы и отвернулась к окну. Ей не хотелось разговаривать с Эриком. Он все время пытается над ней посмеяться. И что за мужик такой! Интересно, он только с ней такой или вообще? Если со всеми, то становится понятным, почему еще ни одна девушка его не закабалила. Кому понравится, когда над ней все время потешаются?
– Эй! Не дуйся. Я не хотел тебя обидеть! – серьезным тоном произнес Эрик. – Я и в самом деле хочу только одного – чтобы у тебя не случилась шоковая реакция. Так часто бывает после потрясения. Сначала человек ничего не ощущает, а потом испытывает на себе все прелести перенесенного удара.
– Я уже и не знаю, что для меня больший удар – это убийство или твои вечные шуточки!
– С тобой точно все в порядке?
– Точно.
– Хорошо. Мы приехали. Выходи и постарайся не напугать Настю. Ждите нас часа через три-четыре.
– Как скажешь! – вздохнула Мариша и пошла звонить в дверь.
Глава 12
– Батюшки мои! – всплеснула руками Настя. – На кого ты похожа?
– Настя, только не начинай! – скривилась Мариша. – Сначала Эрик издевался, а теперь ты…
– Разве я издеваюсь? Мне просто хочется знать, что произошло.
– Я упала в грязь…
– Что, ни с того ни с сего?
– А… – Мариша махнула рукой. – Мне даже говорить не хочется…
– Что стряслось? – не отставала подруга, поднимаясь следом за Маришей на третий этаж. – Рассказывай, все равно ведь не отстану!
– Кто бы сомневался!
Мариша вошла в комнату, прошла в ванную и принялась осторожно стаскивать с себя одежду.
– Вот что теперь с ней делать? – уныло спросила она, разглядывая испорченные брюки.
– Выкинуть! Что же еще?
– Но они совсем новые!
– Ерунда, купишь еще. Будут абсолютно новые.
– Ладно. В машинке их все равно нельзя стирать?
– С ума сошла! Здесь же сплошная глина! А у меня машинка дорогущая! Да дело даже и не в этом… Она встроенная, и если сломается, придется половину шкафа разбирать.
– Хорошо, выкидывай! Только чтобы я не видела. У меня сердце кровью обливается, когда я что-то выбрасываю.
– Так нельзя! – упрекнула ее Настя. – К вещам привязываться грех. Слышала древнюю мудрость? «Что к себе привязываем, тем себя и связываем».
– А в этом что-то есть… – задумчиво протянула Мариша, включая душ и вставая под горячую струю.
– Конечно, есть! – подхватила Настя. – Древние люди – очень умные! Особенно философы. Условия для жизни у них были не ахти, поэтому на ум приходили разные мудрые вещи.
– Ты считаешь, что бедным живется проще?
– В каком-то смысле – да! Конечно, им сложнее выживать, зато почти нечего терять!
– Интересная мысль!
– В общем, суть моей речи – не привязывайся к вещам, – не стала развивать свою теорию Настя. – Завтра поедем и купим тебе новые джинсы!
– Слушаюсь, товарищ командир!
– Вот так! Такой ты мне больше нравишься! А теперь рассказывай, что у вас там произошло.
Мариша вышла из душа, завернувшись в большое махровое полотенце, и забралась на кровать.
– А что рассказывать-то? – пожала она плечами. – Зеленского убили!
– Кого?
– Дворецкого, того самого, который жил вместе с Артемьевым.
– Ничего себе!
– А я его нашла! Правда, мне везет на такие находки?
– Мариша… Бедняжка моя! Ты сильно перепугалась?
– Посмотри еще раз на мою одежду, и все будет понятно.
– Я все-таки не пойму, почему она у тебя такая грязная.
– Почему, почему… Я вошла в его домик, заглянула в комнату, а он там лежит. На диване, в крови. Сначала я не могла ни дохнуть, ни пошевелиться, а потом как побегу! А нужно сказать, что участок у Артемьева весь в ямах и кочках. Кругом одна грязь и жижа. Так вот, я бежала, не понимая, куда вообще бегу. Сколько раз упала по дороге – не помню. Очнулась только тогда, когда Эрик понесся к домику.