После того как Рикардо, если не развил и не понял различия между издержками и стоимостью, между ценами издержек и стоимостями товаров, то во всяком случае сам фактически констатировал это различие указанным образом, — после этого он заканчивает свои рассуждения следующей фразой:

«Г-н Мальтус, по-видимому, полагает, что составной частью моей теории является отождествление издержек и стоимости той или иной вещи. Это верно, если под издержками он подразумевает «издержки производства», включая прибыль» (стр. 46, примечание) [Русский перевод, том I, стр. 61] (следовательно — затраты плюс прибыль, определяемая общей нормой прибыли).

С этим ошибочным смешением цены издержек и стоимости, которое он сам же и опроверг, Рикардо переходит затем к рассмотрению ренты.

То, что Рикардо говорит в отделе VI главы 1-й относительно влияния изменений стоимости труда на цену издержек золота, а именно:

«Разве нельзя смотреть на золото как на товар, производимый при таком соотношении двух родов капитала, которое всего ближе к среднему соотношению, взятому для производства большинства товаров? Разве мы не можем рассматривать это соотношение как одинаково далекое от обеих крайностей, когда в одном случае употребляется мало основного капитала, а в другом применяется мало труда, и разве оно не занимает среднее место между ними?» (стр. 44) [Русский перевод, том I, стр. 60], —

эти слова Рикардо относятся скорее к тем товарам, у которых соотношение между различными органическими составными частями стоимости является средним, причем их время обращения и воспроизводства тоже среднее. Для этих товаров цена издержек и стоимость совпадают, так как у них средняя прибыль совпадает с их действительной прибавочной стоимостью, но это имеет место только у них.

Насколько неудовлетворительным является в отделах IV и V главы 1-й исследование влияния изменений стоимости труда на «относительные стоимости», — этого (теоретически) второстепенного вопроса, сравнительно с вопросом о превращении стоимостей в цены издержек, обусловленном средней нормой прибыли, — настолько же важным является вывод, которым делает из этого Рикардо, опрокидывая одну из главных, постоянно подхватываемых со времени А. Смита ошибок, будто повышение заработной платы, вместо того чтобы вести к падению прибыли, повышает цены товаров. Правда, это заложено уже в самом понятии стоимостей и нисколько не модифицируется превращением их в цены издержек, так как последнее вообще касается только распределения произведенной совокупным капиталом прибавочной стоимости между различными отраслями или между различными капиталами в различных сферах производства. Но все же имело важное значение, что

Рикардо подчеркнул этот вопрос и показал, что дело обстоит даже наоборот. Поэтому он справедливо говорит в отделе VI главы 1-й:

«Прежде чем расстаться с этой темой, будет уместно заметить, что Адам Смит и все последующие писатели, без единого, насколько мне известно, исключения, утверждали, что повышение цены труда обязательно повлекло бы за собой повышение цен всех товаров».

{Это соответствует второму смитовскому определению стоимости, согласно которому стоимость равняется тому количеству труда, которое может быть куплено на данный товар.}

«Надеюсь, мне удалось показать, что для такого мнения нет никаких оснований и что повысятся в цене только товары, производимые с меньшим количеством основного капитала по сравнению с тем выполняющим роль посредника товаром, в котором выражена цена» (здесь «относительная стоимость» приравнивается к выражению стоимости в деньгах), «и что все те товары, которые производятся с большим количеством основного капитала, обязательно упадут в цене, если повысится заработная плата. Наоборот, если заработная плата упадет, то упадут в цене лишь те товары, которые производятся с меньшим количеством основного капитала, чем тот выполняющий роль посредника товар, в котором выражена цена; все те товары, которые производятся с большим количеством основного капитала, обязательно повысятся в цене» (стр. 45) [Русский перевод, том I, стр. 60–61].

По отношению к денежным ценам это представляется неверным. Если золото по каким бы то ни было причинам повышается или падает в своей стоимости, то оно [повышается или] падает одинаково по отношению ко всем товарам, которые оцениваются в нем. Поэтому, несмотря на свою изменчивость, золото фигурирует как относительно неизменный посредник между товарами. А раз это так, то абсолютно нельзя понять, каким образом та или иная относительная комбинация основного и оборотного капитала, имеющая место в производстве золота, по сравнению с товарами, может вызвать какое-либо различие. Но здесь-то и проявляется ошибочная предпосылка Рикардо о том, что деньги, поскольку они служат средством обращения, обмениваются как товар на товары. Товары оценены в деньгах до того, как деньги приводят их в обращение. Предположим, что, вместо золота, посредником служит пшеница. Если бы, например, вследствие повышения заработной платы пшеница — как такой товар, в который переменный капитал, в его соотношении с постоянным, входит в размерах, превышающих средний уровень этого соотношения, — повысилась относительно в своей цене производства [Produktionspreis], то все товары оценивались бы в пшенице, имеющей более высокую «относительную стоимость». Те товары, в которые входит больше основного капитала, выражались бы в меньшем количестве пшеницы, чем прежде, не потому, что их специфическая цена упала по отношению к пшенице, а потому, что цена вообще упала. Товар, содержащий ровно столько же [живого] труда, — в противоположность накопленному труду, — как и пшеница, обнаружил бы повышение своей цены тем, что он выражался бы в большем количестве пшеницы, [542] чем такой товар, цена которого по отношению к пшенице упала. Если те же причины, какие вызывают повышение цены пшеницы, повышают цену, например, готового платья, то хотя готовое платье не будет выражаться в большем количестве пшеницы, чем прежде, но те товары, цена которых упала по сравнению с пшеницей, например ситец, будут выражаться в меньшем количестве пшеницы. Ситец и готовое платье выражали бы разницу своих цен в пшенице как в своем посреднике.

Но Рикардо имеет в виду нечто иное. Он имеет в виду следующее: в результате повышения заработной платы пшеница повысилась бы в цене по отношению к ситцу, но не по отношению к готовому платью; следовательно, готовое платье обменивалось бы на пшеницу по ее старой цене, а ситец обменивался бы на пшеницу по ее повысившейся цене. В высшей степени нелепо само по себе предположение, что изменения в цене заработной платы в Англии поведут, например, к изменению цены издержек золота в Калифорнии, где заработная плата не повысилась. Выравнивание стоимостей рабочим временем, а тем более выравнивание цен издержек общей нормой прибыли не происходит между различными странами в такой непосредственной форме. Но возьмем даже пшеницу, отечественный продукт. Цена квартера пшеницы повысилась, положим, с 40 до 50 шилл., т. е. на 25 %. Если цена готового платья тоже повысилась на 25 %, то оно по-прежнему будет стоить 1 квартер пшеницы. Если цена ситца упала на 25 %, то такое же самое количество ситца, которое раньше стоило 1 квартер пшеницы, будет стоить теперь только 6 бушелей пшеницы [73] . И это выражение в пшенице точно представляет соотношение цен ситца и готового платья, так как они измеряются одной и той же мерой, 1 квартером пшеницы.

К тому же, взгляд Рикардо еще более нелеп. Цены товара, служащего мерой стоимостей, а потому деньгами, вообще не существует; ибо в противном случае я должен был бы иметь, кроме товара, служащего деньгами, еще второй товар, служащий деньгами, — двойную меру стоимостей. Относительная стоимость денег выражена в бесчисленных ценах всех товаров; ибо в каждой из этих цен, в которых меновая стоимость товара выражена в деньгах, меновая стоимость денег выражена в потребительной стоимости данного товара. Поэтому нельзя говорить о повышении или падении цены [des Preises] денег. Я могу сказать: цена денег в пшенице, или их цена в готовом платье, осталась той же самой; а их цена в ситце повысилась, что равносильно тому, что денежная цена ситца упала. Но я не могу сказать, что цена денег повысилась или упала. Однако Рикардо в самом деле думает, что цена денег, например в ситце, повысилась, или денежная цена ситца упала, потому именно, что повысилась, мол, относительная стоимость денег по отношению к ситцу, тогда как по отношению к готовому платью или к пшенице деньги сохранили ту же самую стоимость. Таким образом, эти две стоимости измеряются неодинаковой мерой.