Шрифт:
Когда Калеб уходил с Фреймусом, у нее было чувство, что она теряет родного брата.
«Это и значит – связь Магуса? – подумала она. – Тогда… как можно изгнать из Магуса? Все равно что руку отпилить».
Она подняла кулон, серебряный дельфин сверкнул в солнечном луче, упавшем сквозь окно. В глазах дельфина блистали голубые камни.
«Это кулон мамы…»
Она не помнила родителей. В памяти не задержалось ничего, только смутный отзвук песен, только чувство теплоты и ласки, окутывающее ее. Она изучала немногочисленные фотографии из архива Марко, и ей казалось, что она узнает свое лицо в чертах красивой женщины с толстощеким младенцем на руках. Белокурые волосы, продолговатый овал лица, нос, губы – это она взяла от мамы. А от папы, худощавого, стройного, обнимавшего маму на фотографии, – глаза. Глаза глубокой синевы, в которых бродили стальные искорки.
«Я совсем их не помню. – Дженни подняла кулон над лицом и стала медленно раскачивать. – Это неправильно. Но что еще хуже, что я… я не скучаю по ним. Неужели я такая бессердечная?»
Она вздохнула.
«Да, это так. Марко меня вырастил, и я его люблю. Но почему-то так легко, когда я гляжу на этого дельфинчика. Как будто мама совсем рядом».
Внезапная мысль пришла ей в голову, и она села в кровати.
Родители погибли, когда в фургон врезался рефрижератор. Водителя отправили в психушку. Он не мог прийти в себя. Только и твердил, что машина вырвалась из-под контроля и сама пошла на фургончик.
«А что, если фуру заколдовали? Могли маму и папу убить? Но зачем?»
Дженни вскочила. Надо показать кулон Марко! Давно пора было это сделать. Она выбрала желтую спортивную кофту с капюшоном, с трудом вытащила из гордиева узла на своей полке очередные гэповские джинсы – с карманами на бедрах, натянула любимые оранжевые кроссовки.
– Эй, соня, вставай! – Она легонько щелкнула львенка по усам. – Скажи что-нибудь хозяйке.
Лас открыл один глаз и так красноречиво поглядел на Дженни, что стало ясно: что в ближайшие часа три он даже хвостом не шевельнет.
– Ну и ладно. Лентяй.
Дженни сбежала по лестнице. На кухне Марко не было, и она постучалась к нему в комнату.
– Погоди, Джен, секунду…
Но она уже распахнула дверь. И остолбенела.
Посреди комнаты стоял большой пластмассовый таз веселого розового цвета. Фокусник закатал пижамные брюки, залез в таз и в тот момент, когда зашла девушка, выливал на голову ведро воды.
– Брр… – Франчелли поставил ведро и бодро начал растираться полотенцем. – Доброе утро.
– Скажи, а зачем ты штаны закатал? – после паузы поинтересовалась Дженни. – Все равно весь вымок.
– Хм… Это вопрос философский. Я бы был благодарен, если бы ты закрыла дверь с другой стороны. Мне надо переодеться.
– Дед, ты меня пугаешь. Ты решил закаляться на старости лет? Не поздновато? И почему ты… хм, в пижаме? Ты себя хорошо чувствуешь?
– Более чем. – Фокусник встряхнулся. – Брысь отсюда!
Дверь сама по себе захлопнулась перед ней. Дженни отчего-то на цыпочках прошла на кухню. Опасливо села на стул.
Стул вел себя, как самый обыкновенный воспитанный английский стул – не прыгал и не резвился, твердо стоял на четырех ногах, и Дженни расслабилась.
День, однако, начинался довольно необычно.
– Еще раз доброе утро! – энергично растирая голову, зашел фокусник. – Что хочешь на завтрак?
– Адекватного деда. Марко, что это было?
– Ведро холодной воды с утра. Очень, кстати, полезная процедура.
– Зачем?
– Просто возвращаю долги, и все.
Дженни с минуту переваривала информацию.
– За вчерашний дождь? – догадалась она. – Ты не вымок вчера и потому решил вымокнуть сегодня?
– Ты уже начинаешь мыслить, как человек Договора, как член Магуса, – обрадовался дед, разбивая яйца в миску.
– Это меня и пугает. – Девушка надолго задумалась.
Уже был доеден омлет с помидорами, пришел черед кофе – корица, зернышко перца, капля меда, а Дженни все размышляла.
– Не держи в себе, спроси.
– Получается, что в чудесах нет смысла, – сказала Дженни. – Если тебя все равно настигает то, чего ты хочешь избежать.
– Плата может быть любой, просто решил немного взбодриться. Но в целом ты права – в чудесах нет особого смысла. Пусть лучше все идет своим чередом.
Дженни решила, что эту мысль она обдумает позже. Было в ней что-то неправильное. Сейчас надо выяснить другой вопрос. А то дед как начнет рассказывать, и она про все забудет.
Девушка расстегнула цепочку, выложила кулон на стол.
– Я вот что хотела показать.
Марко склонился над столом:
– Кулон Эдны! Откуда?
Дженни выложила всю историю появления кулона с самого начала – рассказала про тот жуткий вечер, про странного карлика Теодоруса и конверт из старой бумаги.
– Любопытная история, – задумался Марко. – Этот кулон твой отец подарил Эдне в знак того, что она принимает его фамилию [20] . Красивая вещица, но ничего примечательного в ней нет. Я не видел его после аварии. Как звали того человека?
20
Далфин (англ. – dolphin) – дельфин. Соответственно, Роберт Далфин, если калькировать фамилию на русский (чего переводчики никогда не делают), превратился бы в Роберта Дельфинова. Довольно странная фамилия, если не учитывать, что у нас в России бывают фамилии и необычней. Пнин, например. Или Вертайгора.