Три черных глидера плавно опустились на асфальт возле частной клиники. Из центрального выбрался мистер Джеймс Мэннинг, который в сопровождении четырех обступивших его бодигардов тут же шмыгнул в раскрывшийся в бронированных воротах проем, за которым дорогого в самом буквальном смысле слова гостя почтительно встречал главный врач клиники. Пожалуй, это был единственный реальный момент для снайпера с мощным плазмометом, поскольку в воздухе три черных лимузина постоянно перестраивались и точно определить, в каком именно находится мистер Мэннинг, уже не представлялось возможным. Впрочем, у потенциального снайпера все равно было бы не больше пары мгновений для выстрела, а его активный прицел мгновенно зафиксировали бы бодигарды и уничтожили бы злоумышленника шквальным огнем. Да и негде ему было спрятаться — среди одноэтажных вилл и огороженных высокими заборами частных коттеджей не было для него подходящей позиции. Одним словом, мистер Мэннинг все же не особенно рисковал, лично прибыв в частную клинику в Коул-виллидж, хотя его поведение по сравнению с поведением осторожных коллег и выглядело верхом безрассудства.

Остальные охранники, выбравшись из машин, образовали вокруг них живое кольцо. Народу на улице было совсем мало, однако допускать зевак к транспорту босса охрана не собиралась — мало ли что можно в суматохе тайком навесить на хромированный борт лимузина. Громоздкую мину охрана, разумеется, обнаружила бы сразу, но вот крошечный микрофон на липучке, миниатюрная сферокамера или маркер-целеуказатель для снайпера вполне могли остаться незамеченными.

Решительно вывернув из-за угла, по тротуару мимо забора лечебницы бойко заковыляла ухоженная старушка с маленьким черным пудельком на поводке. От многочисленных подтяжек и косметических процедур лицо старушки выглядело неестественным, словно у восковой куклы; оно было довольно миловидным, однако шаркающая походка, согнутая спина и трость в руке наглядно демонстрировали, что тело старушки раза в два старше лица. Одетый в клетчатую синтетическую пижамку, смешно топорщившуюся на спине, пуделек уверенно трусил впереди нее, с любопытством вертя головой по сторонам.

— Мэм, пожалуйста, перейдите на другую сторону. — Дорогу ей заступил один из громил Мэннинга в черных очках.

— С какой это стати?! — немедленно вскинулась старушка. Похоже, она была опытным бойцом скандального фронта. — Я гуляю по этой стороне улицы уже сорок лет, и я пройду здесь!

— Нет, мэм. Боюсь, не пройдете.

— А я говорю, пройду, разорвать мою задницу!

Амбал слева, смотревший в другую сторону, тихо фыркнул.

Пока старушка яростно препиралась с телохранителем, отстаивая свои гражданские права, в дальнем конце улицы на противоположной стороне показался неторопливо шагавший массивный мужчина с густой черной бородой. Пуделек мгновенно напрягся, всем телом подавшись вперед — его точная копия неторопливо трусила на поводке у бородача. И даже с такого расстояния пес учуял, что это девочка.

— Тоби, стой спокойно! — прикрикнула старушка.

Но Тоби уже потерял покой, почувствовав в груди любовное томленье. Он начал метаться по тротуару, и лишь туго натянувшийся поводок не позволял ему броситься наискосок через проезжую часть.

— Тоби, проказник, перестань! Мальчик, что ты делаешь? Немедленно прекрати!..

Пуделька было не унять. Потенциальная подруга взволновала его до крайней степени. Он визжал и крутился, пытаясь вывернуться из ошейника, и хозяйка едва могла его удержать. Внезапно слабый карабин на ошейнике не выдержал и звонко щелкнул, отцепив поводок. Обретший неожиданную свободу пес кубарем полетел вперед под истошный вопль старухи, бросился в одну сторону, в другую, натыкаясь на ноги охранников: ему срочно надо было на противоположную сторону улицы, однако дорогу ему все время преграждали огромные злые дядьки в черном. Убедившись, что здесь толку не будет, жаждущий приключений Тоби недолго думая нырнул под днище машины Мэннинга.

— Пошел вон, пошел!.. — Один из бодигардов пнул днище глидера.

— Что вы себе позволяете! — вспыхнула старушка.

Пуделек уверенно протиснулся под днище, исчезнув из виду, и благополучно выбрался бы с противоположной стороны, если бы портативная магнитная мина, которая лежала у него на спине, удерживаемая и скрытая от посторонних глаз натянутым клетчатым костюмчиком, с едва слышным щелчком не присосалась к днищу машины, намертво зажав попонку. Застрявший пес истошно залаял и протестующее зарычал, судорожно дергаясь в западне.

— Тоби!.. — истерично взвизгнула хозяйка.

— Зацепился, — обреченно констатировал охранник и с кряхтением присел на корточки, пытаясь заглянуть под машину.

— Эй, мистер! — окликнула его старушка. — Мистер в черных очках!

— Да, мэм. — Охранник выпрямился.

— Немедленно достаньте мою собачку! — потребовала скандальная старушонка. — Вы что, не слышите — бедному мальчику там плохо!

— Мэм, именно это я и пытался сделать. — Бодигард снова опустился на корточки и сунул руку под днище глидера.

— Мистер, и вот еще что… Я, кажется, к вам обращаюсь, молодой человек!

— Ну, что еще? — Сосредоточенно шаривший ладонью под днищем охранник понемногу начал раздражаться.

— Вас разве не учили вставать, когда вы разговариваете с дамой?!

Телохранитель Мэннинга с выражением бесконечного терпения на лице снова выпрямился. Поселок здесь был элитный, через пару улиц располагалась загородная вилла мэра, да и одета назойливая бабка была более чем прилично, так что приходилось держать себя в руках. Вот так шуганешь старую кошелку, а она окажется тещей генерального прокурора, и босс тебя потом в асфальт закатает.

— Слушаю вас, мэм. Что вы хотели?

— Я просто хотела, чтобы вы знали, что Тоби мне дороже жизни, и если вы посмеете сделать ему больно…

— Я буду крайне осторожен, мэм. — Мысленно чертыхаясь, бодигард снова опустился на корточки.

Между тем Тоби не оставлял попыток вырваться. И понемногу это у него получалось. Синтетическая ткань клетчатой одежки пуделька была скользкой как шелк, поэтому с каждым рывком она еще на сантиметр проскальзывала вперед между миной и днищем. Понемногу мина приближалась к вырезу для хвоста. Терпеть осталось немного.