– Ты поэтому не обзаводишься учеником?

– Нет. Просто еще не нашел подходящего. В конце концов, все устают от жизни, даже мы.

– Ты тоже убил своего учителя?

– К тому моменту он уже передал мне все свои знания. Я рвался вперед, он начал отставать. Если хочешь – я сделал ему одолжение, а может, все же спас себя. Учителю явно не нравилось, что я его превзошел.

– А еще говорят, что плох тот учитель, которого не превзошел его ученик.

– И это верно. Я готов подписаться под каждым словом. Мастер был настоящим учителем, и я его по сей день уважаю. Но кто сказал, что, когда ученик превосходит учителя, тот не начинает его за это ненавидеть? А потом, он достиг того, к чему стремился, он потерял жажду познания, потерял интерес к жизни и начал уставать от нее. Ну так мне казалось… Так что насчет моего предложения?

– Не хотелось бы в один момент устать от жизни.

– Боюсь, тебе это не грозит. У тебя есть цель – Несвиж, как и у меня – жажда знаний. Так что до усталости нам пока далеко.

– Я подумаю.

– Нет. Ты согласишься.

– Уверен?

– Увидишь.

В этот момент раздался стук в дверь. Барон дал разрешение, и в кабинет вошел его секретарь. По своему обыкновению, немолодой уже мужчина, полностью покрытый сединой, вошел с толстой папкой, настолько набитой документами, что те даже выглядывали из кожаного переплета.

– Сэр, я прошу прощения, но скопилось слишком много почты. Вчера вы так и не соизволили ее разобрать.

Слуга? Секретарь? Возможно. Вот только тон такой, словно он укоряет господина в нерадивости. Неужели барон настолько распустил своих слуг? Нет, все иначе. Барон Гатине умел подбирать себе кадры. Для тех, кого он приближал к себе, на первом месте стояла служба, и пренебрежение долгом они воспринимали как недостаток. Ну и что с того, что нерадивость проявил сам барон? Это еще хуже. Жерар и не подумал возмущаться поведением секретаря, а даже испытал некую неловкость.

– Хм… Спасибо, Руп. Оставь, я потом разберу. Можешь идти.

– Слушаюсь, сэр.

Нет, ну что ты будешь делать! Даже эти слова прозвучали как укор. Понятно, что время завтрака давно миновало, но он-то еще не поел. Ох дождетесь!

– Что ты на меня так смотришь? – когда дверь за секретарем закрылась, встрепенулся барон.

– Да просто. А не много ли ты позволяешь своим слугам?

– Твоя правда. Что-то они совсем распоясались. Слушай, а нельзя ли сделать так, чтобы и этот пройдоха помучился со мной подольше?

– Ага! Уже согласился.

– Если этого брюзги не будет рядом, то я против. Ты не представляешь, сколько он тащит на своих плечах. Порой даже принимает решения за меня и пока ни разу не совершил ошибку.

– Я же тебе говорил, что не стремлюсь трубить на весь свет о своих возможностях. Ты уверен, что он тебе непременно нужен? Ну хорошо. В конце концов, его можно просто зачаровать, он ничего и не вспомнит. Еще и зелья делать в два раза больше. Ладно, все сделаю в лучшем виде.

С первым голодом было покончено, поэтому хозяин кабинета откинулся на спинку и, расположив папку перед собой, начал просматривать документы. Он не сомневался, что Руп разложил все в порядке значимости, но это была давняя привычка, выработавшаяся еще до того, как у него появился этот незаменимый старик.

А это что такое? Раньше за секретарем не наблюдалось подобных ляпов. Как этот документ мог оказаться в самом низу? Стоп. Все нормально. Ведь об этом знают только два человека, сам барон и Волан. Нет, теперь есть еще один. Интересно, что бы это значило?

– Что-то интересное, Жерар?

– Приказ, который я вчера вручил Георгу, – растерянно произнес барон.

– Ничего удивительного, если он решил остаться на службе.

– Ты говоришь это так, словно знаешь об этом.

– Конечно, знаю. И ты бы знал, если бы с утра не думал только о похмелье. Сотня на прежнем месте и уже изнывает на тренировочном поле. Как они только не прибили его за такое издевательство! А еще наемники.

– Что ты сказал?

– Выгляни в окно. Ах да, отсюда же ничего не видно. Я бы на твоем месте не торопился так, не то старина Руп задаст тебе трепку.

– Да пошли вы!

Барон с грохотом отодвинул стул и направился к выходу. Неужели получилось? Если все именно так, если Георг сам принял решение стать опорой своего младшего брата… Лучшего расклада ожидать просто невозможно. Это мечта любого игрока – две шестерки и ничуть не меньше. А от Рупа все же прилетит еще один недовольный взгляд. Ладно. Барон он, в конце концов, или просто погулять вышел?