– Где десятники, лейтенант?!
– рявкнул капитан, проходя сзади Ратипа, построившего примерно половину полусотни на плацу.

– Они все еще в казарме, капитан!

– И долго они там будут? Ты ведь уже минут пять, как подал команду на построение!

– Не знаю, капитан!

– Стоять!!! Солдат, бегом ко мне!!!
– рявкнул Марит солдату, метнувшемуся из заднего ряда в сторону казармы.

Тот, послушно, сменил направление и потрусил к офицерам.

– Куда собрался, Гарир?

– В туалет, мой капитан!

– Какой, на хрен, туалет?! Почему вышел из строя без разрешения офицера?!

– Понос, мой капитан! Боюсь, я сейчас наложу в штаны, мой капитан!

– Давай, солдат! Я даже знаю, как тебя дальше буду называть!!!

– Капитан, пожалуйста, разрешите, я сбегаю в туалет!

– Хрена с два! Делай свои дела прямо в строю! Желательно, побыстрее, мне еще придумывать, где десятник тебя подмывать будет!

– Мой капитан, может быть...
– начал было Ратип.

– Нет!!!

Никос хохотнул:

– Похоже, подмывать будет не десятник.

– Ы-ы-ы, - поддержала я его догадку.
– Жаль, у него не понос, это было бы весело.

Покуда капитан распекал солдата, из казармы начали выбегать нарушители дисциплины, надеясь за спинами более дисциплинированных собратьев добраться до строя. Но капитан бдел:

– Куда!!!? А ну ко мне! Лицом к строю! Быстро!

Вскоре все два десятка солдат, не вышедших вовремя на построение, навытяжку замерли перед строем.

– Вы что, совсем охренели, солдатики?
– он прошел перед ними, грозно осматривая.
– Попутали что-то? Лейтенант уже перед строем, а вы в портках?
– он остановился перед неаккуратно одетым десятником с заспанным лицом, и схватил его за медальон, намотав цепь на руку.
– Надоело командовать, сержант?! А?!
– он дернул за цепь, и она порвалась.
– Так я тебе быстро устрою каникулы в рабочей команде по чистке выгребных ям!
– он бросил медальон лейтенанту и отобрал у десятника ореховую дубинку. Тот попытался что-то вякнуть, и капитан влепил ему по бедру.
– Молчать!!! Мы с тобой позже поговорим!

Если до этой показательной расправы у парней перед строем еще было ощущение, что все обойдется воплями, и они прятали улыбки, то сейчас по-настоящему испугались. Я глянула на Никоса:

– Не слишком ли круто, лейтенант?

– Нормально. Рачес давно нарывается. Пусть походит солдатом, может быть, тогда поймет, что десятники нужны не для того чтобы жрать и спать за троих.

Капитан тем временем выявил, что Гарир, как раз, из десятка Рачеса, и поставил того позади солдата:

– Давай, как сраться начнет - лови, командир. Самое применение твоим талантам!
– хохотнул он и осмотрелся в поисках желающих разделить с ним радость от удачной шутки. Мы с лейтенантом не успели сделать вид, что заняты беседой, за что и поплатились.

– Тандела! Ты чего скалишься?
– рявкнул он.
– Стены уже плачут без тебя! Никос, а ты проведи развод! Быстро! У вас пятнадцать минут заступить в наряд!

Я мигом рванула к оружейной, с воплем:

– Девятый десяток - строиться перед арсеналом!

Никос кивнул десятнику, дежурному по арсеналу, давай, запускай. Пока ребята собирались, я зашла и привычно экипировалась - кольчуга, шлем, лук. Щиты не требовались - они уже были в башне, как и тулы со стрелами, а портупея с мечом - на мне.

– Заходим по одному!
– ребята цепочкой потянулись в арсенал.
– Кто готов, выходим, строимся у караульного помещения!

– Тарес, куда?! А лук?
– раздался возглас Никоса, и вечно рассеянный солдат вернулся за луком.

– Балбес!
– беззлобно ругнула я его.

Все остальное прошло без происшествий: начальник караула проверил вооружение, улыбнулся мне и кивнул наверх:

– Заступайте. Двух человек потом за ужином пошлешь, я предупрежу, чтобы вам оставили.

– Спасибо, лейтенант!

– Не за что.

Мы пошли наверх, только я одна, своим безупречным слухом услышала, как Никос сказал оружейнику:

– Когда она на стенах, как-то спокойнее, а?

– Не говори... И за что капитан ее не любит - не пойму.

– Тебе так, как ему врежет, посмотрю, как ты будешь к ней относиться.

Я улыбнулась про себя. От души я тогда капитану засадила, что говорить... Зато ни он сам, ни кто другой больше не пытались меня лапать.

Вилес встретил меня крепким рукопожатием: