— А куда мы летим? — попыталась я отвлечься от собственных мыслей.

— Воплощать твои эротические фантазии, — совершенно спокойно ответил Алекс.

И тут бы возопить «Аллилуйя!», радостно завизжать от радости и приняться расстегивать халат и срывать с себя нижнее белье, но вместо этого я, как последняя дура, произнесла:

— А как же твоя жена?

— Еще не жена, — с каким-то мрачным удовлетворением произнес Алекс.

И мне бы заткнуться, так нет же:

— То есть ты сейчас будешь изменять своей будущей жене?

На его четко очерченных губах мелькнула какая-то жестокая ухмылка, после чего я услышала спокойное:

— Изарина Арли ценна для меня только одним — она дочь сенатора Арли.

— Хороший генофонд? — съехидничала я.

— Нужные связи, — рыкнул он. — Не более.

Я задумалась, потом тихо, вообще едва слышно, сказала:

— А она красивая, очень. И так тебя… вас любит.

Некоторое время Алекс молчал, затем негромко поинтересовался:

— А ты?

— Что я? — невольно переспросила.

— Ты меня любишь? — Серые глаза смотрели пристально, не мигая, а губы сжаты так, что побелели.

Почему-то вдруг подумалось, что с таким дознавателем на допросе будешь говорить правду и только правду, правду я ему и ответила:

— Очень, — судорожно вздохнула и добавила: — Я не могу без тебя, Алекс… Все эти месяцы на Инитире я засыпала и просыпалась, думая о тебе и вспоминая твои глаза. И на это задание от редактора я согласилась только… чтобы тебя увидеть, хоть издали.

Мне тяжело далось это признание, но еще тяжелее было видеть, как стремительно отвернулся от меня Алекс. Он просто отвернулся, некоторое время смотрел куда-то в ночь, затем вернулся к управлению хаеном. А на что я рассчитывала?! На что я вообще могла рассчитывать?! Дура! Дура безголовая! И вообще!

— В любом случае это уже неважно, — с показной радостью бодро заявила я, — ты же женишься, так что…

Землевладелец с военным прошлым и настоящим бросил на меня удивленный взгляд, но промолчал. Я же молчать не стала:

— Так что между нами совсем ничего не может быть, вот. Я твою семью, даже будущую, разбивать не намерена и потому вернулась к своей первой любви, вот.

— Острозубый? — мгновенно спросил Алекс.

— Красивый, да? — воодушевленно спросила я. — Ну, Дени, он такой — красавчик, и вообще первая любовь не забывается, и мы, наверное, поженимся.

Хаен внезапно тряхнуло, и я даже не сразу поняла, что это кто-то резко нажал на тормоз, впрочем, аплоид тут же возобновил плавный ход.

— А куда вы меня везете? — весело поинтересовалась я.

Ответили мне не сразу, но все же ответили:

— Насиловать буду. И плевать на гонорею пятого поколения, которая не лечится!

Ой, кажется, ему показали записи TREY dv.

— Не надо меня насиловать, — обиженно попросила я.

Тихое разгневанное рычание, за которым последовал довод:

— Ты же сама этого хотела!

А что, есть кто-то, кто не хочет быть изнасилованной Алексом? Покажите мне ее — хоть позавидую.

— Хотела, — честно сознаюсь я, — но пойми… те, Алекс…ссандро, я же не могу так… — а дальше пошел бред, исключительно из желания хоть как-то реабилитировать свое чувство собственного достоинства: — Просто после того, как меня бросил жених, накануне свадьбы изменив с подружкой… со всеми подружками на свадьбе… Это так больно…

Грозное рычание и весьма жесткая посадка хаена, от которой меня качнуло вперед так, что едва не добавился еще и синяк на лбу.

— Лика! — вышел из себя идеальный мужчина. — У тебя не было жениха, не было свадьбы, и подружек, с которыми он изменял, тоже не было!

Я всхлипнула, одинокая слеза покатилась по щеке, и я выдала:

— Вот видишь, у меня даже свадьбы и жениха не было, а он мне уже изменил со всеми у-у-у…

Еще одно глухое рычание и полное обреченности обращение Алекса к самому себе:

— Ну да, реакция на стресс… как я мог забыть. — И, уже обернувшись ко мне, проговорил: — Знаешь, до сих пор не могу понять, почему мне так сложно выбросить тебя из головы! Возможно, причина в неудовлетворенном желании?

Ого! Вот это заявление! Я даже комедию ломать перестала, задумалась, и во мне проснулось профессиональное любопытство:

— Слушай… те, это получается, если между нами сейчас будет… эмм, секс, то вы про меня забудете? — А глаза у моего любимого героя, оказывается, умеют быть почти круглыми. — Как интересно…

Молчание Алекса я приняла за зеленый сигнал и ринулась в атаку:

— То есть я тебе… вам нравлюсь? Пра-а-авда? Давно? А что вы почувствовали, увидев меня впервые? Нет, не так… Эмм… Разве может блистательный, идеальный, неподражаемый, загадочный Алессандро Девелри, какой-то там риантан в армии Танарга, испытывать чувства к невзрачной журналистке?