Пока шел, вспоминал…

За последний месяц он невероятно устал. И морально, и физически. Кир и его партнер Гена все это время готовились заключить контракт с китайцами. Сотрудничество с ними сулило колоссальную прибыль и выход на иной уровень. Вот Кир и Гена, по выражению последнего, и «рвали попу». Партнер при этом выражался грубее. Он вообще был очень резким, прямолинейным, агрессивным. Кир учился с ним в школе и в Москве встретил случайно. Это было так удивительно – наткнуться на человека из далекого прошлого, что Кир не смог пройти мимо, когда увидел Гену.

В школе они не общались. Когда Кир учился в первом, Гена уже был выпускником. Отличник, спортсмен, первый школьный сердцеед, его знали все! В том числе первоклашки. Ведь именно Гена нес на плече девочку, что давала первый звонок. Именно такими все мальчишки хотели стать, когда вырастут, а девочки, повзрослев, именно с такими встречаться. Гена был кумиром Кира. Наверное, поэтому он его узнал спустя столько лет.

– Гена Тарасов? – спросил Кир, подойдя к нему в ресторане.

– Да. А мы знакомы?

– Не совсем. Когда-то учились в одной школе. Я в первом, ты в последнем.

– Серьезно? Ничего себе. И как же ты меня узнал?

– По мне, ты нисколько не изменился. – Кир не погрешил против истины. На его взгляд, Гена остался тем же. Разве что набрал кило пятнадцать да чуть поседел.

– Приятно, черт возьми, встретить земляка! – Гена указал на пустой стул. – Присаживайся, выпьем за это.

– Я не пью. Но с удовольствием сяду. Кстати, меня зовут Кирилл.

Они проболтали тогда три часа, о многом друг другу рассказали. Встретить в огромном городе земляка – приятная неожиданность, и мужчины решили не терять друг друга. Вскоре они стали закадычными друзьями, после – партнерами.

Кир доверял Гене как самому себе. И тот ни разу не подвел, не дал повода в нем усомниться. Только сблизившись с Тарасовым, Кирилл понял, что такое настоящий друг.

А вот Олеся Гену не жаловала. Она считала, что с ним Кир проводит больше времени, чем с ней, потому и злилась. Особенно в последний месяц, когда Кирилл пропадал на работе, а вернувшись домой, валился с ног от усталости.

– Не смей спать! – тормошила его Олеся. – Ты утром обещал сводить меня в ресторан. Я ждала весь день…

– Завтра, хорошо?

– Я это уже слышала! Нет, Кир, сейчас. Я сижу в четырех стенах, как пленница.

– Да кто тебя заставляет сидеть? Гуляй, занимайся чем хочешь.

– Я хочу проводить время с тобой. Ты же, судя по всему, нуждаешься лишь в обществе своего драгоценного Геночки.

– Леся, мы с утра до вечера работаем, а не развлекаемся.

– Да откуда я знаю?

– Потерпи немного, – успокаивал ее Кир. – Скоро все закончится, и я тебе еще надоем.

Леся только отмахивалась и, схватив свою любимую подушку, уходила спать в другую комнату. Кирилл с облегчением выдыхал и мгновенно засыпал.

И вот наконец свершилось! Контракт был подписан. По этому случаю Кир даже выпил фужер шампанского. Гена звал его в ресторан, чтобы хорошенько отметить это событие, но он отказался. Купив огромный букет цветов, Кир спешил домой, к своей Лесе. Сегодня он будет весь ее. Только ее! А завтра приобретет путевки на какие-нибудь райские острова, и они уедут на неделю подальше от проблем и забот суматошной московской жизни.

Леси дома не оказалась. Телефон ее не отвечал. Разочарованный Кир сунул цветы в вазу и пошел в душ, надеясь, что Леся скоро вернется. Ведь она знала, что сегодня – решающий день. В любом случае Кир в ней нуждался. Человек жаждет разделить с близкими как радость, так и разочарование.

Кир ждал Лесю два часа, пока не догадался пойти и проверить ее вещи. Многих не хватало.

Опять… Опять сбежала!

В принципе он всегда ждал именно этого. И очень этого боялся.

Он знал, какова его Леся. Но успокаивал себя мыслями о том, что она повзрослела, помудрела. То, что простительно в двадцать и даже двадцать пять, не «прокатывает» в тридцать.

– Она тебя бросила? – сразу понял Гена.

– Не совсем, – промямлил Кир. – Она просто… – Он не знал, как объяснить. Никто его не поймет, кроме Авраама и Кэт. Людей, знающих Лесю. – Она устала и уехала…

– Куда?

– Я не знаю.

– То есть записки она не оставила?

– Леся никогда этого не делает.

– Выходит, для нее норма вот так взять и исчезнуть?

– За то время, что мы знакомы, она исчезала лишь однажды.

– И ты ее простил?

– Кто я, чтобы прощать или не прощать? Я люблю ее и могу только мириться или не мириться с ее характером.

– Ты слишком мягкий, – покачал головой Гена. – С бабами нельзя быть таким. Им нужно ставить жесткие условия. Тогда они ведут себя по-человечески.