Женщина в пятьдесят восемь лет остается женщиной.

Идя на допрос, мадам Бенуа не положила на лицо косметики, не сделала прическу, и Петр Яковлевич видел Ирен такой, какой ее не видел никто много лет. Усталое лицо, глубокие морщины у губ, шея в складках. Она даже надела очки, что позволяла себе редко, – очки в черной квадратной оправе.

Глаза из-под стекол смотрели твердо, губы она сжимала в презрительную линию, когда говорила о мужчинах, измеряющих женский возраст годами.

– Вас интересует, почему мы стали заниматься сексом? – Единственное, что выдавало иностранное происхождение Ирен, была манера называть вещи буквально. – Базаров предложил, чтобы его водитель отвез меня домой. Я попросила Мухаммеда отнести наверх покупки. Втолкнула его в квартиру и расстегнула на нем брюки. Мне хотелось интимных отношений с мужчиной.

– С любым мужчиной?

– Это не имело принципиального значения. Мухаммед производил впечатление крепкого мужчины. Я думаю, он хотел денег, но я сочла неприличным оплачивать деньгами свои оргазмы. Я дарила любовнику свои украшения, у меня много ювелирных изделий. В тот вечер подарила красивую камею.

– Мухаммед брал украшения регулярно?

– Полагаю, дарил их своей жене. Однажды я имела случай увидеть эту татарскую женщину. Она пришла ко мне сразу после смерти мужа.

– После убийства, вы хотите сказать. Мы вернемся к этому эпизоду. Сначала расскажите, как проходили ваши встречи.

– Я сняла номер в отеле «Балчуг Кемпински», с видом на Кремль. Прислуга делала вид, что принимает Мухаммеда за шофера, который разыскивает хозяина. Все знали, что Мухаммед поднимается на полтора часа в номер пятьсот шесть.

– Консьерж понимал, что происходит?

– Разумеется. Иногда мы спускались в бар. Me'salliance? Да, me'salliance. Я не могла взять Мухаммеда на день рождения своих московских друзей. У нас дивная компания – литераторы, критики. Лучшие имена Москвы: Коконов, Сиповский – это просто звезды, Тамара Ефимовна Придворова – вы наверняка ее читали.

– Нет, – сказал серый человек.

– Люди не вашего круга… Мухаммеду, как и вам, было бы скучно слушать наши беседы про Ахматову и Исайю Берлина… Взять Мухаммеда к друзьям я не могла. Но и Сиповский не приглашает на наши вечера своих солдат.

– Солдат?

– Шура предпочитает вульгарных, на мой взгляд, партнеров. Он называет их «самцы» – в последнее время это курсанты авиационного училища. – Мадам Бенуа улыбнулась.

– Итак, солдаты состоят в связи с вашим другом, но эти солдаты не участвуют в ваших вечерах.

– Это совсем юные мальчики. Но не для интеллектуального общения. Видите ли, сами мы слишком умные и устали от своего ума… Я не могла брать Мухаммеда к друзьям – но заниматься сексом это не мешало.

– Почему выбрали дорогой отель?

– В дорогом отеле понимают причуды клиента. Помимо прочего, в этом отеле у меня встречи по работе.

– Какого рода?

– Выполняю поручения французского правительства: неформальные контакты с людьми бизнеса.

– Что вы называете неформальными контактами?

– Если подумали, что это секс, то ошиблись. В личной жизни партнером был Мухаммед. По работе встречаю капитанов русской индустрии.

Мадам Бенуа произносила слова «секс» и «оргазм» отчетливо и громко – не потому, что хотела шокировать собеседника, но потому, что эти слова не представлялись ей неприличными. Существует физиология, стесняться этого факта глупо. Госпожа Бенуа сидела на стуле неподвижно и прямо, сложив руки на коленях. Кожа рук была тронута пигментными пятнами.

– Встречи с промышленниками проходили в том же отеле, значит, бизнесмены могли видеть вас вместе с Мухаммедом. Это не вредило бизнесу?

– Me'salliance привычен. Связь России с Западом – пример me'salliance, всех устраивает.

– Мухаммед не ревновал вас к богатым знакомым или интеллектуальным друзьям?

– Мог устроить сцену ревности. Он оскорблял моих друзей, а я смеялась над ним. Называла его «дикий татарин». Это приводило к более страстной любовной игре. И – как результат – к более дорогим подаркам.

– Существовала закономерность в определении подарка?

– Разумеется. Когда я не получала должного удовольствия, подарки были символическими. Например, дарила значок. Или еженедельник.

– Его не оскорбляли подарки?

– Он не уходил, пока не получал хоть что-то. Я бы сравнила его психологию с психологией развивающихся стран. И у аборигенов остается чувство, что мы, цивилизованные люди, даем им мало. Мухаммед буквально считал мои оргазмы, был готов предъявить счет за работу.