— Пришла к старой подруге, мы всегда в это время по средам пьем чай, а ее дома нет, в двери — записка. А я, дорогая, забыла дома очки и не могу разобрать, что здесь написано.

Кира взяла бумажку. На ней старческим дрожащим почерком было нацарапано: «Аннушка, извини, за мной приехала Ната и срочно увезла к Сергуньке. Надеюсь, в субботу ничего подобного не случится. Сима». Кира прочла это вслух.

— Ах, Наточку, вероятно, опять срочно вызвали на работу. Она у нее концертмейстер, и уж такая безотказная — чуть что, сразу за ней бегут. Вот Симе и приходится с правнуком сидеть, — словоохотливо объяснила старушка. — Я-то бездетная, а вот Симочка все время то у Наты, то у Володи, то у Бори. Трое внуков у нее и пять правнуков. Симочка — подруга моя школьная.

— Да что вы! — удивилась Кира.

— Да, еще в трудовой школе вместе учились; тут недалеко была наша трудовая школа.

— И с тех пор дружите?

— Да уж лет семьдесят, почитай. Мне-то уж восемьдесят четвертый пошел, Симочка на год моложе. Встречаемся по средам и по субботам. В среду я к ней, а в субботу — она ко мне. Я тут близко живу, на Бронной. И прогуляюсь, и с человеком близким поговорю.

Кира с интересом взглянула на свою нежданную собеседницу:

— Простите за нескромность, а вы вот так всю жизнь и одна? Трудно, наверное?

— Так уж жизнь сложилась. Муж мой в войну погиб, а ребеночка Бог не дал, не положен был мне, видно, ребеночек. Я-то, милая барышня, с детства меченая — все свое счастье другим раздаю, а самой-то и не хватает.

— Как это?

— А так вот. Теперь-то ясновидящих всяких — или экстрасенсов, как их сейчас называют — просто пруд пруди, а я человеческую судьбу и так вижу. И не хочу, а вижу, и все, что скажу, сбывается.

Кира недоверчиво улыбнулась, но ничего не ответила. Однако старушка заметила улыбку и осуждающе покачала головой:

— А вы, дорогая моя, не будьте такой недоверчивой. Хотите, скажу вам, что вас ждет?

Кира пожала плечами. В гаданья она не верила и по гадалкам не ходила, считая их всех шарлатанками, но эта старушка вызывала интерес и была такой милой… Ну, пусть предскажет ей судьбу, если хочет. Она, видно, так рассчитывала сегодня поговорить со своей Симочкой и так расстроилась, что не удалось у нее погостить, что теперь ищет общения хоть с кем-нибудь.

— Ну, скажите.

— И скажу. Когда я вижу плохое, то не говорю, а вас, барышня, хочется порадовать. Тем более что жизнь у вас была нелегкая, обманывали вас много раз. Но скоро закончится ваше одиночество, уже совсем близко человек, который станет вам родным. Только мужество вам еще понадобится, и побороться придется. Сына вы родите, милая барышня, и скоро, не пройдет и двух лет. — Поздновато мне уже, — улыбнулась Кира, ни капельки не поверив старушке. — Мне скоро пятый десяток пойдет.

— Сына родить в сорок лет не поздно. Все будет хорошо, надо только еще немножко потерпеть. — Старушка улыбнулась и поднялась. — Ну ладно, пойду я к себе потихоньку. Спасибо за разговор, милая барышня. А слова мои все же запомните.

Кира как завороженная долго смотрела в спину уходящей старушке, потом помотала головой, словно стряхивая наваждение. «Фу ты, ерунда какая! Какой сын? И от кого?» Она рассмеялась и поднялась со скамейки. Пора бы уже двигать к дому.

Единственно неприятный участок пути — само Садовое кольцо. Перейдя через него и свернув на относительно тихую улицу, Кира опять замедлила шаг. Она любила ходить домой напрямик, через маленький сквер, и сейчас не отказала себе в этом удовольствии. В результате к дому она подошла с черепашьей скоростью. Брела, погруженная в свои мысли и ничего не замечая вокруг. Поэтому, когда кто-то попытался забрать у нее из рук сумку, она вскрикнула.

— Кира Анатольевна, да что вы? Вы меня не узнали?

Кира с изумлением уставилась на непонятно откуда взявшегося Митю Ракитина. Удивление было так велико, что она безропотно позволила ему забрать сумку.

— Вы с неба свалились?

— Просто ждал вас у вашего подъезда. А потом, смотрю, вы идете, но почему-то совсем не с той стороны, с которой, по моим расчетам, должны были появиться.

Кира уже пришла в себя и довольно колко ответила:

— Вы просто плохо рассчитали!