Потом меня еще не раз будет заносить не в свою жизнь… Но как это ни парадоксально, запоминаются из всей проносящейся жизни именно вот эти «заносы».

Несколько лет назад каскадер Сергей Воробьев позвал меня поучаствовать в «Гонках на выживание» — проводились такие в Крылатском. Я легкомысленно пообещала. А ровно через месяц, 6 ноября, утром раздался Сережин звонок.

— Ждем.

— Когда? — Я надеялась, что у меня есть время для принятия решения.

— Сейчас. Мы за вами выслали машину.

— Сережа! Подожди! У меня же сегодня день рождения! Мама испекла яблочный пирог, и я обещала к часу дня быть у нее!

— Будете!

— Живая?

— Еще какая!!

И я поехала… Надела на себя страховочное обмундирование. Я ведь знаю, как это делают каскадеры! У них, правда, оно профессиональное, а я организовала его из подручных средств: три пары брюк, пять свитеров, две куртки…

Ноябрь. Мокрый снег. Скользко. Грязно. Поле для гонок все изрыто. Трасса с довольно высокими холмами и крутыми поворотами.

Ну что… «ко мне коня подводят»… Одного… второго… третьего… Во-первых, я не влезаю ни в одно сиденье — они рассчитаны на худые каскадерские зады. Во-вторых, не сходятся на мне ремни безопасности — моя страховка не пускает. В-третьих, не налезает на голову ни один шлем — очень умная, однако.

С облегчением намыливаюсь отчалить к маме — я хотела, но не получилось… Не по моей вине.

— Нет-нет. Об этом забудьте. Вот вам настоящий гоночный автомобиль (те были как бы шутейные — для непрофессионалов. — А.С.). Только на газ сильно не жмите, можете улететь, — предупреждает Сережа.

Я смирилась. В заезде участвовало несколько лихих гонщиков: Николай Фоменко, Алексей Лысенков, Леня Якубович и кто-то еще.

Я пришла первой. Правда, проехала на один круг меньше. Поэтому была первой — среди женщин. Больше женщин в этом заезде не было… В награду получила кубок, мужские ботинки 43-го размера, два тома «Кройки и шитья», майку и медаль на грудь. Ботинки подарила отцу, два тома — одной портнихе, а майку — Пете Тодоровскому-младшему, внуку моей подруги Вики Токаревой. Увидев по телику эти соревнования, он очень меня зауважал. И я не могла этого не сделать.

Конечно, хотелось в первой картине поразить чем-нибудь эдаким… Жанром, например. Я крутилась вокруг детских музыкальных спектаклей — в театре, на пластинках, на радио… Как-то мне попалась пластинка питерских авторов. Называлась она «Лжинка». Незатейливый, но вполне ироничный школьный сюжет давал основание… Стихи… Но музыка там была, как бы это поинтеллигентнее выразиться, — старомодная.

Я нашла двух молодых композиторов — Володю Хропачева и Володю Быстрякова. Они сочинили новую музыку.

Сценарий написала я сама. И стала снимать детский мюзикл. Как ни покажется это странным — мюзикл с детьми снимать легко! Надо только не лениться и отобрать самых музыкальных и самых талантливых. Остальное — дело действительно техники: репетиции, костюмы, декорации, балетмейстер, запись музыки, запись вокала — и все! К первому съемочному дню маленькие артисты знают все партии, все танцы, все мизансцены — безошибочно!

Одно меня иногда смущало — у некоторых моих маленьких и особенно драчливых артистов каждый день на мордочках появлялись синяки. И если такую мордочку в монтаже сложить в один эпизод — синяк бы скакал по герою, как живой… Приходилось музыкально выкручиваться…

Фильм я сняла быстро, точно в срок и уложилась в отпущенные мне «двадцать копеек». К сожалению, фильм черно-белый. Просила директора студии дать больше денег, чтобы снять в цвете — мюзикл! — но было отказано.

Потом, правда, высказывались запоздалые сожаления.

На фестивале «Молодость-74» эта картина получила приз за режиссуру. Еще на каком-то — за сценарий. На курсах мне поставили «пять с плюсом». В Госкино похвалили.

Ну, вот он, мой «белый конь»…

Сценарий «Лжинки» я утверждала у заместителя главного редактора Киностудии им. Довженко — ВГК. Раньше он был членом ЦК Компартии Украины. Но когда разжаловали самое высокое цековское начальство по фамилии Шелест, ВГК тоже «зашелестел» из ЦК. Его «опустили» на киностудию.