— Правда? Странно.

Роза кивнула:

— И знаешь что? Доминик никогда раньше не заходил на кухню. — Она многозначительно посмотрела на Анджелу. — Он не интересовался тем, что я готовлю, и не снимал пробу. Как ты думаешь, почему он стал вести себя по-другому?

Анджела не знала, да и не хотела об этом думать.

Пока Анджела заправляла салат оливковым маслом и молотым перцем, вопрос о том, что Доминик делает в гараже, не давал ей покоя.

— Что с тобой? — вдруг испуганно спросила Роза, заметив напряженное выражение лица своей помощницы. — Тебе нехорошо?

Анджела растерянно улыбнулась и со смешанным чувством страха, восторга и удивления посмотрела на пожилую женщину:

— Роза, я чувствую его. Он шевелится! Может быть, несильно, но я чувствую!

Роза обняла ее за плечи:

— Это ощущение ни с чем нельзя спутать, оно неповторимо. Подожди, скоро он начнет брыкаться, и тогда ты поймешь, что такое быть матерью.

А через день Доминик улетел по делам в Окленд.

Обычно он с удовольствием общался со своими партнерами и клиентами, принимал активное участие в переговорах и находил удачные решения проблем. Но в этот раз ему тяжело было сидеть на совещаниях, разговаривать с людьми, он с трудом выдерживал бесконечные деловые встречи. Симона стоически прикрывала его. Всю неделю она поддерживала беседы, говорила правильные слова, улыбалась всем нужным людям и смеялась их неуклюжим шуткам.

Но вот, слава богу, наступил последний вечер. Еще один обязательный прием, и после него Доминик будет свободен. Вставляя запонки, он размышлял о том, насколько ему необходимо присутствовать на этом приеме. Его голова была занята исключительно мыслями о доме.

Как выглядит сейчас Анджелина?

Анджелина…

Это имя очень шло ей. Вначале оно ему не понравилось, особенно когда она назвала себя Анджелой. Другое дело — Анджелина! Перед его внутренним взором возникла картина: Анджелина стоит возле бассейна и поправляет прическу. У нее медового цвета кожа и высокая пышная грудь. Сильное желание обладать ею уже в который раз за последнее время овладело им.

Черт! Он снял с вешалки пиджак и нахмурился, пытаясь вспомнить, когда же он перестал считать ее «инкубатором», а увидел в ней женщину?

«Почему меня так бесит, что я не могу сейчас улететь домой, а должен весь вечер проторчать здесь? — пытался понять Доминик. — Может быть, потому, что прежде у меня не было повода торопиться домой?»

И тут он окончательно понял, что его присутствие на заключительном обеде совсем не обязательно. И его самого удивило, насколько легко и радостно ему далось такое решение.

Детская комната выглядела отлично.

«Почти отлично», — подумала Анджела, заметив, что несколько игрушечных медвежат валяются на полу, вместо того чтобы находиться на специально предназначенной для них полке.

Подхватив игрушки, она придвинула стул и залезла на него.

— Ты соображаешь, что ты делаешь?

Она быстро обернулась и сразу же оказалась в объятиях Доминика.

— Я не ждала вас сегодня, — пробормотала она, чувствуя, как разгорается огонь в ее теле. — Добро пожаловать домой.

И ее простое приветствие подействовало на Доминика как бальзам.

Глядя Анджеле в глаза, он принялся не спеша гладить ее плечи и шею.

— Представляешь, я соскучился по тебе… А еще… — Доминик помолчал немного и еще крепче прижал Анджелу к своей груди. — Я хочу тебя. Я не знаю, что со мной. Возможно, это неправильно и аморально, но я безумно тебя хочу. Если я поцелую тебя хотя бы один раз, то уже не смогу остановиться.

Анджела издала какой-то тихий, непонятный звук, и он испугался, что она сейчас оттолкнет его и убежит. Но ничего подобного не произошло. Ее бездонные голубые глаза с удивлением смотрели на него.

— Ты прекрасна! — прошептал он и нежно поцеловал ее в лоб. — Разреши мне любить тебя.

Она задрожала всем телом и, помолчав несколько секунд, прошептала:

— Я боюсь. Доминик начал целовать ее щеки, глаза, нос…

— Я тоже, — признался он. Руки сами собой принялись исследовать тело Анджелы. Добравшись до груди, он осторожно прикоснулся к соску и в тот же миг не то чтобы услышал, а скорее почувствовал, как женщина застонала в ответ.

Доминик быстро снял платье с Анджелы и на секунду замер, любуясь красотой ее обнаженного тела. Она была поистине великолепна! Пышная грудь и крепкий округлый живот. Длинные стройные ноги.

Пока он стаскивал с себя рубашку, она напряженно следила за ним, будто собираясь улизнуть в последний момент, но, когда он снял брюки, а вслед за ними и трусы, закрыла глаза и покорно замерла в ожидании.

Доминик прижался к ней всем телом и накрыл поцелуем рот.

Анджела в забытьи прошептала его имя, и оба уже не могли остановиться.

Вскоре ее тело сделалось почти невесомым, и ей хотелось запеть от счастья и ощущения полноты жизни. Никогда еще она не испытывала такого сильного и острого наслаждения.