«Ему бы царствовать над всем миром».

Среди зевак у Белого дома стояли группы негров, как будто случайно очутившиеся здесь и наблюдавшие интересное зрелище. В течение почти двух часов они там шатались, поглядывая на входивших в Белый дом и выходивших из него. Среди негров были хорошо одетые и люди в отрепьях.

Наконец негры решили, что наступил момент и им войти в дом. Почему бы и нет? Неужели их кто-нибудь вышвырнет оттуда? Уж во всяком случае, не тот, кого они жаждали увидеть. Репортер нью-йоркской «Индепендент» сообщил: «Два часа подряд Линкольн пожимал руки «суверенных» негров и очень устал: его рукопожатие ослабело; но вид этих необычных посетителей помог ему собрать последние силы, и он сердечно приветствовал эту разношерстную толпу, которая бурно проявляла свое чрезмерное ликование. Негры смеялись и плакали, плакали и смеялись. Слезы застилали им глаза. Они восклицали: «Благослови вас бог!», «Боже, благослови Авраама Линкольна!» Те, кто видел эту сцену, не скоро ее забудут…»

3. «Свободны навсегда» — тринадцатая поправка

Более 1 миллиона 300 тысяч негров были освобождены «правительством Линкольна либо в результате военных действий», — констатировала статистическая таблица филадельфийской «Норт Америкен» в ноябре 1864 года. Каждый негр из трех теперь был свободен, но согласно федеральной конституции они по-прежнему оставались рабами; из всех штатов только два — Миссури и Мэриленд — легализовали освобождение.

В декабре Линкольн обратился с посланием к последней сессии конгресса — президент настаивал на освобождении негров не только по закону; он требовал соответственного изменения конституции. «Предлагаемая поправка к конституции» была принята сенатом, но не прошла в палате представителей, так как не набрала необходимых двух третей голосов.

Итак, сенат не подведет. Там 13 демократов присоединились к тем четырем, которые голосовали вместе с республиканцами год тому назад. А палата вызывала сомнения. В течение многих месяцев Линкольн считал, что большинство там будет незначительным или, во всяком случае, недостаточным. Именно с этой целью он подготовил включение в Союз Невады с ее дополнительными голосами. Он вызвал к себе Чарльза Дана и предложил дары в виде права назначения на должности. Узнай об этом противники, они подняли бы шумный скандал. Линкольн вернулся к этому вопросу, когда снова возник кризис и только два голоса нужны были для того, чтобы собрать в палате нужные две трети голосов. Депутат Джон Аллей записал: «Он вызвал к себе двух членов палаты, предварительно заявив своим помощникам, что нужно получить голоса этих двоих. Его спросили:

— Каким образом?

— Я президент Соединенных Штатов, — сказал он, — облеченный огромной властью. Поправка к конституции о запрещении рабства определяет судьбу на все будущие времена не только миллионов рабов сегоднт. но и миллионов людей еще не рожденных. Это шаг такой важности, что эти два голоса нужно добыть. Я предоставляю вам решить, как это сделать; но помните, что я — президент Соединенных Штатов, облеченный неограниченной властью, и я рассчитываю получить эти голоса.

Джентльмены поняли значение этих слов. И необходимые два голоса были добыты».

Сдержанность Аллея говорит о том, что были такие подробности, которые он предпочел не опубликовывать.

Один из крупнейших рабовладельцев Миссури, Джеймс Ролинс, неоднократно беседовал с президентом о предлагаемой поправке к конституции. В первых числах января Линкольн сказал Ролинсу:

— В этом моя главная надежда, основная уверенность в скором окончании войны. Вас — старого вига и друга — я просил прийти, чтобы лично обратиться к вам с просьбой голосовать за поправку. Наша победа будет зависеть от нескольких считанных голосов.

Ролинс не заставил себя ждать с ответом. Президенту незачем было специально посылать за ним.

— Хотя я… имею несчастье быть одним из самых крупных рабовладельцев графства, в котором проживаю, я уже сам решил голосовать за эту поправку, — сказал он.

И как Ролинс потом рассказывал: «Он поднялся из кресла, схватил меня за руку и крепко ее потряс.

— Я счастлив слышать это, — сказал он».

Президент затем поинтересовался точкой зрения других депутатов от Миссури. Ролинс перечислил известных ему противников и сторонников поправки. Узнав, что Ролинс в хороших отношениях со всей делегацией от Миссури, президент предложил ему «поговорить с теми, кого можно убедить голосовать за поправку», и в ближайшие дни сообщить о перспективах. Конгрессмен Ролинс обещал это сделать.

Самнэр внес несколько биллей с целью обуздать аппетиты сборщиков налогов в Нью-Джерси. Были также затронуты интересы владельцев железных дорог, и они искали соглашения с Самнэром, предлагая ему взять обратно свои билли, хотя бы на время, взамен чего депутаты-демократы от Нью-Джерси согласятся голосовать за поправку.

31 января галереи палаты были переполнены; собирались под приглушенный гул взволнованных голосов. После проведения формальностей было предложено принять решение по объединенной резолюции о внесении поправки к конституции, объявляющей вне закона «рабство или ненамеренное порабощение».

Ашли неоднократно уступал свою очередь, предоставляя слово демократам Арчибалду Мак-Алистеру и Александру Кофроту из Пенсильвании, Герику из Нью-Йорка. Все они высказались «за». Джонсон из Пенсильвании протестовал против этой процедуры, заявив, что это походит на произвол: «Джентльмен занимает трибуну, но раздает свое время для выступления частями, кому хочет». Спикер Колфакс выступил в защиту тактики Ашли и зачитал соответствующий параграф правил.

Так во взаимных пререканиях демократов уходило время, и, наконец, часы показали три. Спикер объявил, что пора голосовать. Из республиканцев не выступил никто. Они пришли только голосовать.