Шрифт:
— Хочешь сказать, что Жмыхов знал, чем твой братец занимался с Альбертом? И с Альбертом, и с Юрой…
— С Юрой?
— Да, с Юрой Шептулиным.
— У него что, и с ним было?
— А разве нет? — Я в упор смотрел на Настю.
— Ну, может, что и было…
— Было. И драка на свадьбе была. Драка, после которой Юра бесследно исчез. Он в Киров поехал, а за ним-Струков. И все, больше ни слуху о нем ни духу… Шептулина твой брат убил. Сему-афганца. Меня убить пытался, Ваню… Твой братчудовище. И если его убили, туда ему и дорога…
— Не надо так, — умоляюще посмотрела на меня Настя.
— Не надо… Плевать мне на твоего брата. Мне нужно знать, куда подевался Альберт…
— Что сказал тебе Жмыхов? Что с Эдиком? Его убили?
— Не говорил он мне про твоего Эдика. И я не успел спросить…
— Может, он жив?
— А зачем тогда ему нужны вы?.. Если Эдик жив, его хозяева с ним разберутся, через него свои вопросы решат. Но ему нужны вы. Кто из вас наследница, ты или Алина?
— Э-э… Я не знаю… — Настя нервно забарабанила пальцами по столу.
Этот вопрос имел для нее куда большее значение, чем все мои претензии к ее брату. Или даже к ней самой, если она действовала заодно со своим Жмыховым.
А я бы не удивился, если она сама заказала меня. Еще та она штучка…
— А завещание есть?
— Должно быть. Но я не знаю, как там и что… Нет, мне, конечно, тоже что-то достанется… Но я не хочу об этом думать.
— А Жмыхов именно об этом и думает. Поэтому ему нужна твоя голова. И Алины тоже… Вот я и думаю, сдавать вас или нет?
— А ты можешь нас сдать? — всполошенно спросила Настя.
— Но ты же не возражала против того, чтобы нас с Ваней грохнули?
— Возражала!
— Только врать не нужно, — язвительно скривил губы я.
— Возражала… Только меня никто не слушал…
— Хорошая у вас команда, слаженная. Сначала против меня всей толпой, а потом друг друга мочите. И я еще должен тебе помогать…
— А не надо мне помогать, — вдруг обозлилась Настя. — Можешь связать меня и отвезти Жмыхову… Ну, давай! Где у тебя наручники?
Она протянула ко мне сомкнутые в запястьях руки с таким видом, с каким матросы рвут на себе тельняшки.
— Никто вас никуда не сдаст! — не выдержал Ваня. — С нами вы в безопасности! — решительно заявил он и с упреком глянул на меня.
Дескать, не надо пугать женщин, дескать, не по-джентльменски. Тоже мне благородный нашелся… Впрочем, он прав, никто никого сдавать не собирался.
— Вань, а налей мне водки! — с благодарностью посмотрела на него Настя.
— Да, Вань, и водки налей! — насмешливо подхватил я. — И сопли подотри!.. А раз ты у нас такой добрый, то заступай в караул!
Я съел бутерброд, выпил чашку остывшего чая и отправился к себе в спальню. Все равно, что Настя там спала, по-любому это мое место. А для нее Ваня опустит полку второго яруса-ей елевой стороны, себе справой…
Глава шестнадцатая
Я очень хотел спать, но нервы недовольно зудели, лишая меня покоя. Слежка за Настей, перестрелка в лесу, погоня. Ищут нас, а значит, могут найти. Настю и Алину тогда заберут, а нас отправят к праотцам… Нет, страха не было, но терзала досада. Я столько пережил, вляпался в дурную историю, но так и не узнал самого главного — где Альберт и что с ним случилось? Обидно будет погибнуть, так и не узнав ответа на этот вопрос…
И все-таки сон потихоньку меня одолевал. Нервная чесотка отступила, шум в голове улегся, сознание стало вязким и липким, как сладкая вата, веки затяжелели. Я уже почти заснул, когда вдруг открылась дверь и в спальню зашла Настя… Или это сон?..
Если сон, то вряд ли кошмарный. Хотя все могло быть. Ведь неизвестно, что у Насти на уме. Может, Ваня уже остывает на полу с изрядной порцией цианида в крови?.. Хотя нет, кто-то ходит по автобусу помимо Насти. Дверь открылась. Или это Алина? Она заодно с Настей и сейчас вытаскивает из автобуса труп Ивана…
Я притворялся спящим, наблюдая за Настей. Если она сейчас достанет нож, чтобы меня убить, я, конечно же, не позволю застать себя врасплох.
Но Настя расстегнула пуговицу на своих джинсах; тихонько вжикнула «молния». Она пошатнулась, снимая брюки со всем, что подними было, но вовремя оперлась рукой о стену. Пьяная она, на ногах стоит непрочно, но с джинсами все-таки справилась.
Сначала она расстегнула бюстгальтер, а потом сняла его вместе с футболкой. Ловко это у нее получилось. Темно за окнами, да и стекло к тому же затонировано, но все-таки лунный свет проникал сюда. И в этом тусклом рассеянном свете сквозь узкие щелочки меж веками я улавливал волнующие очертания ее тела, даже видел шальной блеск в ее глазах.