— О чем вы говорите, черт бы вас побрал?!

Уолш рукавом вытер кровь, струившуюся изо рта и разбитой брови, втянул кровавые сопли.

— О моем метапротеине ВКН.

— ВКН? Что это такое?

— Возвращение к нулю. Это автоматическая клеточная программа — термин из информатики, но в нашей дисциплине он неплохо прижился, а информатика позаимствовала у нас слово «вирус»…

— Короче, доктор! — взревел Горский. — Как действует этот протеин?

— Это немного больше чем просто протеин, но, боюсь, вам не хватит терпения… ВКН позволяет клеткам на этапе внутриутробного развития вернуть «таймер» на нулевую отметку. Этот протеин вырабатывается определенной цепочкой генов, которую я специально изменил. В общем, когда рождается младенец-клон, его «таймеры» обнуляются, причем без вредных последствий для нормального развития клеток. Вот в чем суть ВКН.

— Почему вы не сказали мне об этом?

— Таковы были условия, выдвинутые моей клиенткой. Она и так была недовольна, что вам сообщили о клонировании. Она хотела, чтобы остальным участникам проекта я давал как можно меньше информации.

— Доктор Уолш, если вы скроете от меня еще что-нибудь…

— Я… нет… ах да, правда, есть еще одна деталь, о которой она меня просила.

— Что за деталь?

— Она хотела, чтобы малыши появились в назначенный день.

— День? Какой день?

— Я приступил к оплодотворению яйцеклеток, следуя ее указаниям, и, кроме того, изменил группу генов так, чтобы они произвели гормоны, способствующие началу родовых схваток. Благодаря разработанной мною методике «клеточного таймера», я запрограммировал начало родов на ночь с двадцатого на двадцать первое марта две тысячи четырнадцатого года, то есть на весеннее равноденствие. А оплодотворение произошло двадцать первого июня прошлого года, в день летнего солнцестояния.

— Что это еще за даты?

— Какой-то мистический бред, я полагаю.

— Очень хорошо, — произнес Горский. — Перед тем как мы перейдем к заключительной части нашей встречи, вы, дорогой доктор, не откажете мне в любезности и позвоните вашей драгоценной клиентке, которая увлекается мистикой.

— Я… Это невозможно. После того как она расторгла контракт, я не знаю, как с ней связаться.

Горский расщедрился на роскошную улыбку, которая сделала бы честь крокодилу:

— Не беспокойтесь. У нас есть все что нужно.

— Но… что я должен сказать ей?

— Правду, доктор. Вы скажете ей, что мы мечтаем возместить убытки, понесенные ею и ее религиозным объединением.

Доктор был далеко не дурак. Его помутневшие глаза хищной птицы сверкнули.

— Вы смеетесь?

— Нет, не смеюсь. Вы скажете ей, что мы рассматриваем гибель наших людей как своего рода аванс по возмещению убытков. Мы просто списываем это со счетов и не будем мстить. Кроме того, вы сообщите ей, что мы доставим заказанный груз, как и было оговорено. Но с опозданием на несколько месяцев.

— Вы шутите? Да она больше слышать о нас не хочет! Она не поверит мне.

— Знаю, — бросил Горский. — Но у нее почти нет выбора. Вы — лучший, доктор, и она это понимает.

— Нет. Я стар. Сейчас наверняка появилась куча юнцов, готовых сделать это просто так, чтобы нарушить закон…

— Возможно, но у них нет налаженного канала снабжения, как и у вашей клиентки. Напомните ей об этом.

— Не думаю, что это сработает, — с сомнением произнес доктор.

— Без труда не вытянешь и рыбки из пруда, а степень вашего энтузиазма оставляет желать лучшего. Разговаривайте с ней поэнергичнее, чтобы братьям Петровским не пришлось вас подбадривать. У них дурные манеры. Я уж и не говорю о «ящике».

Уолш ничего не ответил, лишь снова втянул голову в плечи.

Тем же вечером Горский откупорил шампанское. Сработало. Черт, сработало. При условии, что ей не придется потратить больше ни цента, эта баба согласилась принять новую суррогатную мать — абсолютно здоровую, профессионалку, как объяснил медик.

— Она примет ее от вас как подарок на память, — добавил он, воспользовавшись выражением Горского.

Экстренное послание, заархивированное и зашифрованное, уведомит Ариану Клэйтон-Рошет о дне и часе прибытия груза. К тому моменту срок беременности у новой женщины уже достигнет нескольких месяцев. С самого прибытия в Канаду все заботы о подопечной возьмет на себя организация сектантов.

Ноэлитка сначала кривилась от досады, заставила упрашивать себя, но финансовые аргументы и возможность осуществить операцию в кратчайшие сроки уменьшили недовольство клиентки.

Горский все рассчитал верно. Кандидаты, способные заменить Уолша, не ломились в двери Ноэлитской церкви.

— Мы облажались, — сказал Горский женщине на экране, — и приносим извинения. Но мы оба знаем, что первые эксперименты всегда заканчиваются провалом. Ведь именно так удается «расширить пределы возможного», верно?