Высокий с сомнением смотрит на меня, потом поворачивается к своему напарнику, стоящему в стороне.

— Иди сюда, — зовет он его.

Тот подходит ближе.

— Что у вас случилось в отеле? — спрашивает высокий.

— Ничего не случилось, — отвечает полноватый, — мы приехали, а этот еврей уже сбежал.

— Ты слышала, — спрашивает меня высокий, — он сам сбежал…

— И по дороге убил сотрудника отеля? — У меня пока есть силы с ним пикироваться.

Он снова смотрит на полноватого. Тот достает телефон и отходит в сторону. Потом долго с кем-то говорит. Я так и думала. У него гортанный голос и он явно приехал из Дагестана. Высокий терпеливо ждет. Потом негромко мне говорит:

— Ты ведь молодая женщина и должна все сама понимать. Мы тебя мучить не будем. И пытать тебя никто не собирается. Просто пущу по кругу. Человек десять молодых мужчин и ты одна. Клянусь, что ты будешь умолять меня о смерти.

Он показывает на грязный матрас и на двух охранников. Такое зрелище может вызвать только отвращение. Но я молчу, пока молчу. Когда угрожают, это не так страшно. Страшнее будет, когда перейдут к делу. Полноватый возвращается, и по его лицу я понимаю, что у них дела идут не совсем так, как они планировали. Полноватый что-то негромко говорит высокому. Долго говорит, высокий его несколько раз перебивает, задает какие-то вопросы. Потом резко поворачивается ко мне.

— Куда он мог исчезнуть? Куда он сбежал?

— Откуда я знаю? Я всю ночь пролежала на вашем вонючем матрасе, — напоминаю я ему.

Он улыбается. Почему-то ему весело.

— Матрас действительно дурно пахнет, — соглашается он, — если скажешь правду, я его поменяю. Куда сбежал Гольдфарб?

— Не будьте идиотами, — с удовольствием говорю я ему, — подумайте сами. Как я могла узнать об этом, находясь здесь? Вы же можете логично рассуждать.

Они все знают. И про Гольдфарба тоже. Значит, среди нас действительно есть их осведомитель. Но с другой стороны, кого там убили вчера в отеле и куда действительно исчез Яков Аронович, если они тоже его ищут?

— Как его найти? — спрашивает высокий.

— Не знаю, — у меня болят руки, так крепко мне их связали.

Высокий смотрит на полноватого, словно дает ему отмашку. Или задает безмолвный вопрос. Тот вспыхивает.

— Она все врет, — убежденно говорит он и подходит ко мне, чтобы ударить меня по лицу. Сильно и больно. Я чувствую, как горит щека. Кажется, он даже рассек мне губу.

— Говори, — требует полноватый.

— Пошел ты… — Сама не знаю, откуда у меня взялась эта храбрость. Или злость. Или обида. Меня никто и никогда так расчетливо не бил по лицу. Чтобы не только было больно, но и унизительно.

Полноватый улыбается. Как удобно допрашивать связанную женщину, над которой можно издеваться. Он протягивает руку и больно сжимает мне грудь. Затем рука ползет вниз. Если я заплачу, то доставлю этому мерзавцу удовольствие. Поэтому буду терпеть, чтобы он со мной ни делал. Но он больно щиплет меня за мягкое место ниже спины и убирает руку. Спасибо и на этом.

— Где Гольдфарб? — спрашивает полноватый. — Куда он сбежал?

Я не хочу получить очередной удар в живот и поэтому собираю остатки сил, чтобы выдавить:

— Не знаю. Я действительно не знаю.

Полноватый не верит. Он замахивается, чтобы снова ударить, когда высокий его останавливает.

— Подожди, — приказывает он, — не торопись.

Полноватый опускает руку и что-то шепчет. По-моему, ругательства. Но отходит в сторону. Высокий достает телефон и тоже отходит в сторону. Он кому-то звонит и до меня долетают только отдельные слова:

— Ей ничего… Его не брали… Она не знает…

Все-таки я не до конца понимаю, что здесь происходит. Но если эти типы развяжут мне руки, я первым делом убью полноватого ублюдка, который так больно бьет связанную женщину по лицу. Высокий, закончив разговаривать, подходит ко мне.

— Похоже, наш гость перехитрил всех, — задумчиво говорит он, глядя на меня, — и не просто исчез, но еще и убил нашего человека в отеле.

Уже приятно. Значит, там убили не случайного свидетеля и не невинного человека, а осведомителя этих господ. Я обожаю МОССАД. Ребята, вы просто молодцы, если смогли его вычислить, пока два наших идиота-охранника сидели внизу. Значит, Гольдфарб сумел уйти и по дороге застрелить их осведомителя. Просто гениальный человек. Такой милый старичок и такой энергичный. Но куда он исчез? И как вычислил этого охранника?

— Она, возможно, действительно ничего не знает, — говорит высокий, — мы сейчас поедем в город и все выясним. Нужно понять, что там происходит. А она пусть пока подождет здесь. Ребята за ней присмотрят.

Он поворачивается и уходит. Полноватый идет следом за ним, но неожиданно возвращается и подходит ко мне.

— Я вернусь через два часа, чтобы на этом матрасе поиграть с тобой, ты будешь крепко ласкать меня, — шепчет он мне на ухо, — ты меня любить будешь, — и с силой бьет меня в живот, отчего у меня перехватывает дыхание.