— А если счёт будет ничейный?

— Тогда завтра продолжим.

Рихо, конечно, больше обрадовало бы, если бы Пеэтер подольше мог скрасить ему время ареста, но делать было нечего. У Пеэтера свои обязанности, и их надо выполнять, да и присматривать за Мадисом — равносильно косвенному домашнему аресту. Надо смиряться с судьбой. Завтра снова будет день.

Вскоре оба противника углубились в напряжённые размышления, стараясь рассчитать свои шашечные комбинации на возможно большее число ходов вперёд.

Но пути судьбы неисповедимы, и на сей раз судьбе угодно было устроить так, что Рихо и Пеэтеру не удалось доиграть до конца даже первую партию. В самый разгар битвы умов, когда у обеих сторон было уже по две дамки, уничтожавших остатки вражеских войск, раздался стук в дверь.

Что это могло означать?

Взглянув на Рихо, Пеэтер сразу понял, что нервы приятеля, уже полностью успокоившиеся шашечной игрой, снова сильно напряглись. Да и с его собственными нервами дело обстояло, видимо, не лучше, потому что, встав по знаку Рихо из-за стола, он почувствовал в коленях странную слабость. И за дверью уже проявляли признаки нервозности — щёлкали дверной ручкой и при этом требовательно стучали в дверь. Дело было худо.

Рихо смотрел по сторонам — куда бы спрятать Пеэтера. Сплошная беда с этой современной мебелью — все диваны и кушетки делают такими отвратительно приземистыми, что под них не влезет ни один нормальный человек.

Стук повторился ещё настойчивее и громче.

Кладовка!.. Да, да — кладовка! Это было единственное место в квартире, куда Пеэтер мог спрятаться. Они на цыпочках прокрались на кухню.

— Рихо! — прозвучал на лестничной площадке голос матери Рихо. — Ты дома? Рихо!

Среди рабочего дня мать пришла домой. Роковой случай…

Было слышно, как у соседей отворилась дверь.

— Должен он, должен быть дома, куда ему деваться, — говорила старушка-соседка. Она была пенсионеркой и без особой надобности из дома не выходила. — Радио всё время играло так сильно, что у меня, старого человека, чуть уши не позакладывало.

— Но ключа-то под ковриком нет! — удивилась мать Рихо.

Рихо мысленно проклинал себя за то, что оставил ключ в

дверях изнутри. Не торчи он сейчас в замке, можно было бы соврать, что, наверное, его украли. И всё было бы в порядке. Мать не попала бы в квартиру, и Пеэтер мог бы спокойно удрать. Но ключ торчал в замке! Это была роковая ошибка в столь хорошо организованной системе конспирации.

— Рихо! — послышался снова голос матери. — Послушай, Рихо!

Пеэтер быстро забрался в кладовку и присел между какими-то кастрюлями и кадушками. Рихо запер дверь кладовки и уже не повторил прежней ошибки — сунул ключ себе в карман.

— Рихо! — Снова мать дёргала дверную ручку.

— Иду, иду! крикнул Рихо, вышел в переднюю и впустил мать в квартиру.

— Спал?! — спросила мать.

Великолепная идея!

— Да, — сказал Рихо. — Уснул от скуки.

— А почему ключа не было под ковриком? Кто-нибудь приходил, что ли?

— Да, приходил один… — подтвердил Рихо. — Мне даже неудобно было кричать чужому человеку через дверь, чтобы он взял ключ под ковриком и… А потом просить, чтобы снова меня запер!

Рихо попытался всхлипыванием вызвать слезу, но, поскольку из этого ничего не вышло, он просто потёр кулаком сухие глаза.

— Наверное, кто-то хотел заказать такси? — спросила мать, входя в кухню.

До чего же прекрасные идеи рождались сегодня у матери. Ну конечно! Конечно, кто-то хотел заказать такси!

— Ну да, — сказал Рихо. — Только я ничего не мог ему пообещать.

— Естественно, — сказала мать. — Ты не можешь ничего обещать.

Теперь она стояла возле кухонного стола и выкладывала из авоськи продукты. Выяснилось, что у неё на работе вечером начнётся ревизия, которая может продлиться до полуночи. Вот она и принесла кое-каких продуктов, чтобы Рихо и отцу было чем поужинать.

— А где же ключ от кладовки? — спросила вдруг мать. — Надо убрать провизию, жара-то какая…

— А разве он не торчит там в замке? — Рихо постарался придать своему голосу наиболее удивлённое выражение.

— Нет. — Мать подёргала дверь. — И дверь заперта.