Скряба качнул головой:

– Нет. Но в коридоре есть кофемашина.

– Отлично. – Маша улыбнулась. – В таком случае я принимаю ваше приглашение.

Переговорив с майором Любимовой и оставшись один, Семен Скряба достал телефон и набрал «оперативный» телефонный номер Майкла, о котором знал только он.

– Да, Семен Иванович! – почти тотчас же отозвался Коростелев.

– Майкл, что ты натворил? – прямо спросил Скряба.

– Не понимаю.

– Тебя ищет полиция. Ты как-то причастен к гибели Люблинского?

– Э-э… Нет.

Секундной заминки было достаточно, чтобы Скряба понял – оперативник врет. Он вздохнул и сказал:

– Дай бог, чтобы это было правдой.

– Подождите! – окликнул Майкл. – Не кладите трубку. Вы меня слушаете?

– Да.

– Шеф, вы хороший человек. Я сейчас заехал в гости к матери. И… В общем, если со мной что-нибудь случится… навестите ее, хорошо?

– Что?

– Прощайте!

Он отключил связь. Скряба позвонил ему снова – но теперь телефон Майкла молчал.

– Чертов мальчишка, – проворчал Семен.

После недолгого размышления он принял решение – ехать к Майклу домой. Шансов застать парня дома почти не было, но Скряба должен был поехать. И поехал.

…На улицах Москвы в этот поздний вечер, как назло, были пробки. Простояв минут по двадцать-тридцать у двух светофоров, Семен добрался до дома своего подчиненного только через полтора часа.

Едва он вышел из лифта, как понял – опоздал. Дверь квартиры, которую снимал Майкл, была приоткрыта, возле нее курили двое полицейских в форме.

– Что случилось? – спросил у них Семен.

Полицейские оглядели его подозрительными взглядами.

– Вы в какую квартиру? – спросил один.

– В эту, – кивнул Скряба на приоткрытую дверь. – Здесь живет мой коллега по работе. А что случилось?

– Как вас зовут?

– Семен Скряба.

– Подождите, пожалуйста, здесь.

Полицейский скрылся в квартире. Через минуту он вышел вместе с хрупкой, белокурой и темноглазой женщиной, одетой в модный плащ. Это была майор Любимова.

– Ребята, подождите нас в квартире, – попросила она полицейских.

Те кивнули и скрылись за дверью. Маша Любимова достала сигареты, закурила. Потом взглянула на Скрябу.

– Я так и думала, что вы приедете. Долго добирались.

– Пробки, – сказал Семен. – Что происходит?

Маша посмотрела ему в глаза своими карими глазами и медленно произнесла, отслеживая его реакцию:

– Ваш сотрудник покончил с собой.

На лице Скрябы не дрогнул ни один мускул.

– Как? – сухо спросил он.

– Сделал из кожаного ремня петлю, перекинул через змеевик и…

Она замолчала и затянулась сигаретой.

– Он оставил записку? – спросил Семен.

Маша приподняла бровь:

– А должен был?

– Не знаю.

Она достали из кармана сложенный вдвое тетрадный листок и протянула Скрябе:

– Вот.

Он взял листок, раскрыл его и прочитал:

Я убил Люблинского, потому что он изнасиловал мою сестру. Прошу меня понять и не поминать недобрым словом.

Несколько секунд Скряба в явном недоумении таращился на записку, потом поднял взгляд на Машу и обронил:

– Бред какой-то.

– История с сестрой была на самом деле? – поинтересовалась она.

– Денис встречался с ней пару месяцев. Но ни о каком изнасиловании я никогда не слышал.

– Как к их роману относился Михаил?

– Да никак не относился. Морщился, конечно, но в целом ему было плевать.

– Почему морщился?

– Ребята из службы безопасности недолюбливают офисных крыс. А Люблинский был для них воплощением офисной крысы. Снобизм, высокомерие, очочки…

Дверь квартиры открылась, на площадку вышел капитан Данилов, невысокий стройный брюнет с острыми глазами и симпатичным, приветливым лицом.

– Не помешаю? – спросил он.

– Да нет, – сказала Маша. И снова обратилась к Скрябе: – Коростелев не пытался отговорить сестру?

Скряба хмыкнул:

– Ей двадцать пять лет, она взрослая женщина. Да и давно это было, года полтора или два тому назад.

– И с тех пор Михаил никогда об этом не говорил?

– Нет, не говорил.

– А где сейчас его сестра?