Шрифт:
– Но как же очередь?! – Виновато поглядывая на подозрительно косящихся на нас зевак, я семенила у него за спиной, все больше чувствуя себя виноватой.
Лекс будто не услышал меня. Подошел к преграждающим вход эльфирам и, придержав рукой уже готовящегося попасть в святая святых очередного горожанина, высокомерно бросил:
– Сообщите госпоже Марике, что ее хочет видеть Лекс из крепости Шарукх.
Один из эльфиров безмолвно исчез за пологом. Не прошло и мгновения, как он снова появился и с поклоном пригласил следовать за собой.
Не знаю, что я готовилась увидеть в этом таинственном шатре, но точно не это. Все строение разделяли свешивающиеся сверху полосы синей ткани, отгораживая крошечные закутки, и в каждом из них горели светильники или свечи. И в каждом шептались, говорили и даже что-то тихо напевали… Возможно, все это должно было усилить нотку таинственности, но…
Дом для душевнобольных!
От увиденного во мне поселилось разочарование и очень захотелось уйти. К тому же после слов Лекса в душе творилось шеркх знает что! Он мне верит и все расскажет, а я… И ведь не признаешься!
Наш провожатый остановился у одного из таких закутков, приоткрыл занавес и склонился в поклоне.
– Прошу, господин. Марика ждет вас.
Мы с Лексом одновременно шагнули в крошечную комнатку, на полу которой лежал пушистый ковер, и остановились, ослепленные ярким светом стоявшего на ковре светильника. К нам навстречу поднялась… нищенка, у которой я купила шаль!
– Мой господин? Я ждала вас.
Радуясь тому, что Лекс шагнул вперед, я, стараясь не дышать, юркнула ему за спину.
– Марика, расскажешь нам будущее? А главное – не упусти ничего из прошлого. – Лекс вдруг плавно опустился на ковер и уселся, ловко по-эльфирски скрестив ноги. Мы с девушкой остались стоять, молча разглядывая друг друга. Затем эта прохвостка мило мне улыбнулась и как ни в чем не бывало жестом пригласила садиться.
– Конечно, мой господин. Открою тайну того, что будет, и того, что было. Только… – Она дождалась, когда я усядусь рядом с охотником, и уселась напротив. – Зачем ворошить прошлое?
– Да-да! – подхватила я, не сводя с нее глаз. – Зачем? Меня, например, совершенно не интересует прошлое. Только настоящее…
– Хм… – Лекс взглянул на меня и развел руками. – Никогда не понимал женщин… Что ж, тогда твоя задача упрощается, Марика. И, чтобы моя спутница не чувствовала себя скованно, начни с моего будущего.
Девушка молча протянула ему ладони. Охотник накрыл ее руки своими и, не мигая, уставился гадалке в глаза. Какое-то время они казались мне застывшими статуями, затем темные глаза предсказательницы вдруг выжег серебристый свет, и она едва слышно забормотала:
– Не верь знакомым и друзьям, что говорят – святыня близко. В тени ночного обелиска увидишь правды сей изъян. И не борись за то, что было, того, что было, – не вернуть. Пройти достойно новый путь тебе, король мой, не по силам. Ну, так забудь, предай, убей! Мечта, увы, не стоит боли! Лишь та достойна высшей доли, которую ты, против воли, считаешь суженой своей.Девица закрыла глаза.
В комнатке наступила тишина. Я даже услышала, как за хрупкими стенами кто-то шепчет, говорит, плачет.
Лекс усмехнулся, прикусил губу и, опустив руки, уставился в пол.
Гадалка взглянула на него. Глаза ее снова стали обычными, и она протянула ладони ко мне. Помедлив, я, так же, как минуту назад Лекс, накрыла их своими и приготовилась услышать вещие стихи, но Марика со мной просто заговорила:
– Ты закрыта для меня. Твое будущее я не вижу. Точнее, я вижу множество вариантов твоего будущего.
– И что это значит? – Я отдернула руки так быстро, словно она меня обожгла.
– Это значит, – вдруг произнес Лекс, – что твое будущее ты должна создать сама. Никто и ничто не пройдет за тебя твой путь.
Он поднялся. Подал мне руку, помогая встать.
– Ладно. Пора идти.
– Господин… – Марика помялась, сосредоточенно копаясь в карманах, и протянула ему… мой перстень! Я похолодела. – Вот. Сегодня нашла. Мне кажется, это кольцо прекрасно подойдет вашей спутнице.
Лекс взял перстень, покрутил его, рассматривая, и протянул мне.