Он выразительно посмотрел на пистолет.

У Дирса перехватило дыхание. Выдавать братков-сликов… Не просто западло – крах всего мира. Ну ладно, Умник – у Дирса с ним вендетта, кровная вражда, и вообще сволочь он редкая, самый сволочной из сликов, можно считать, что Дирс имеет право ему нагадить. Но вот Ушастый… Клевый чувак, что ни говори. Не раз подкидывал деньжат в трудную минуту, никогда не жмотился.

– Считаю до трех, – раздраженно сказал негр. – Раз, два…

– Они договорились с Ушастым, – зашептал Дирс. – Они пошли к Ушастому, да, все вместе. Ушастый – это, сталбыть, биотехник. Они к нему пошли.

Дирс оглянулся – не видит ли кто, как он разговаривает с брейнвошем и закладывает брата-слика. Улица словно вымерла – ни души. Это понятно – народ попрятался по норам, едва увидел навороченную тачку и ее жуткого владельца. Также понятно, что то, как раскололся Дирс, не останется тайной – не меньше десятка чуваков наблюдает сейчас за происходящим. Горе, горе Дирсу, честному, несчастному, обдолбанному слику!

– Где живет Ушастый?

– Не знаю, – пробормотал Дирс, пытаясь удержаться на последней ступени непредательства. – Чесслово, не знаю. Я это, больной, из дому почти не выхожу, откуда мне знать, кто там где живет. Синий Квартал большой…

– Заткнись, – прервал его негр. – Сам прозвоню.

В руке его появился комп. Негр поднес его к губам, прошептал что-то, потом уставился в экран и застыл в ожидании. Дирс в это время пятился назад – осторожно, по стенке, шаг за шагом, не отрывая глаз от опущенного пистолета.

– Ага, – сказал негр. – Вот он, твой Ушастый. Стив Береник, сорок три года, американский гражданин, католик. Две судимости, первый раз условное, второй раз три года тюрьмы. Красавец, ничего не скажешь. И адресок его есть. А вот Умник у нас почему-то не фигурирует. Нет никакого Умника, странно, а ведь должен быть…

Дирс повернулся и побежал. Почесал во все лопатки, подальше от жуткого государственного человека. Он несся вдоль по улице – быстрее, быстрее, добраться до угла, повернуть, хрен его кто потом найдет. Конечно, стрелять этот громила не будет, нет у него такого права, он даже не коп, да если и коп, не выстрелит, потому что это полный беспредел…

Тип в синем пиджаке стоял и смотрел на удирающего марджа с легкой улыбкой. Когда мардж уже почти добрался до угла, тип быстро вздернул руку и выстрелил. Дирс пробежал еще несколько шагов по инерции, потом рухнул на землю, дернулся в последний раз и застыл.

– Так-то лучше, – сказал негр и пошел к машине.

«Крайслер» катил по Синему кварталу, давя шинами мусор и подпрыгивая на бесчисленных выбоинах и ухабах.

– Ну и дороги у них, – произнес негр, вертя в пальцах очередную сигариллу. – Похоже, со времени последней бомбежки их не разу не латали. А ведь денег у марджей полно. Но предпочитают жить в дерьме. Свиньи!

– Ты все-таки шлепнул его, – отозвался водитель, коротко стриженный широкоплечий блондин в синем пиджаке. – Зачем, Руди? Опять нажил на наши головы неприятности.

– Не будет никаких неприятностей. Кому нужен этот вшивый маргинал? Жене, детям? Нет у него ни жены, ни детей. Не дергайся, Фил. Всего лишь санитарная миссия. Одной вонючкой на свете стало меньше.

– Не надо было так вот – прямо на улице. И так уж про нас говорят черт знает что. Говорят, что джинны убивают без предупреждения.

– Вранье, – негр Руди блеснул улыбкой. – Я предупреждал его, что убью, честно предупреждал. И еще он врал. Нечего было врать. Ненавижу лжецов. Все неприятности в этом мире – от лжи.

– И что теперь? – подал голос с заднего сиденья третий обитатель салона – брюнет латиноамериканской внешности, с набриолиненными, зачесанными назад волосами.

– Едем к биотехнику, Беренику. Поболтаем с ним. Думаю, он расскажет нам много интересного.

Ушастый слишком поздно получил сигнал о том, что к нему едут. Он лихорадочно заметался между компьютерами, запуская программы уничтожения софта, но что можно было успеть за три минуты? Вот оно – то, чего он так боялся. Предупреждал же он Умника – за ними придут, и очень скоро. Впрочем, Умник оказался умнее – свалил куда-то, спрятался, а вот он, Ушастый, замешкался, дурак такой, гореть ему теперь синим пламенем.

Жуткий грохот раздался из коридора – незваные гости не удосужились даже позвонить, просто взорвали дверь. Ушастый свалился в кресло и завыл от тоски.

– Эй, мардж, – сказал здоровенный негритос, входя в лабораторию, – мне кажется, ты в депрессии. По всему видно, что у тебя плохое настроение, мардж по кличке Ушастый. Тебе надо выпить чего-нибудь, расслабиться. Валерьянки, например. И, кстати, кончай стирать информацию, она нам понадобится.

Он вытянул вперед руку с пультом, нажал на кнопку и все компы в лаборатории дружно выключились, экраны налились чернотой.