Это ощущение такое, как будто ты уже за гранью безумия — в вакууме, из которого не можешь вернуться…

Я не помню, кто первый предложил морфий как лекарство от всего этого. Потом откуда-то взялся героин. Героин после «Диссы» казался так, мелочью, фуфлом каким-то… Но большинство ребят погибло от передозы…»

Вряд ли эта цитата нуждается в комментариях. Только несколько членов группы погибло не от наркотиков. Ее основатель и первый лидер был убит — получил 20 ножевых ранений в драке (о его смерти автор впервые узнал из «Хроник российской саньясы»).

По всей видимости, эта смерть связана с феноменом синхронистичности. Считавший себя магом, лидер группы просто не смог выбраться из вполне заурядного конфликта с питерскими хулиганами. Он был развоплощен — находился внутри синхронистичности — и не смог в критический момент найти в себе самом ориентиров для правильной психологической реакции. В ответственный момент его поведением управлял оживший символ — архетип, пытавшийся присвоить себе «Я»-чувство.

Ребята из «Кунты» изначально балансировали на краю пропасти. Безоглядная и насильственная медитация на символах приводила, точно так же, как и галлюциногены, к оживлению связанных с ними «синдромов констеллированного опыта».

Такие комплексы за счет постоянного и напряженного сосредоточения внимания на них членов группы превращались в «сущности». Они воспринимались «символическими психонавтами» как автономные части личности. Для достижения магического знания участник «Кунты» отчуждал одну часть своего «Я» от другой. «Йога символов» становилась добровольной диссоциацией личности — «Диссой» (?). От полного распада собственного «Я» «психонавты» пытались лечиться водкой и героином…

Сегодня мы можем сказать, что большинство людей, фанатично преданных поискам внутренней эзотерической истины, имело очень мало вариантов будущего: или психиатрическая больница, или водка в полуразрушенном деревенском доме, или смерть от ножа и наркотиков.

Большинство, но, конечно, не все. Оставались и другие варианты исхода, которые можно с некоторой натяжкой назвать благополучными.

Первый из них мы называем мистической навязчивостью.

Что это такое?

Человек испытывает метафизическую потребность. Опыт психоделии свидетельствует о том, что потребность эта отнюдь не менее значима, чем инстинктивные сексуальная и пищевая потребности человека.

Потребность состоит из двух «векторов» — потребности самотрансценденции (эгодиастолы) и потребности в самоограничении (эгосистолы). Эгосистола является ее нормальной составляющей, ведь для того, чтобы себя как-то определить, необходимо ограничить словами представление о своем «Я».

Человеку, выражаясь другим языком, нужно не только расширить свое «Я»-чувство и включить в него звезды. Ему нужно выразить это словами. Он нуждается в формировании «Я»-концепции — сценария самого себя.

Опыт российской психоделии доказывает еще одну очень важную вещь.

Вдумайтесь, ощущение имманентного присутствия Бога в глубинах человеческой души в сущности и есть «Я»-чув-ство. В рамках наших рассуждений этот факт автоматически подразумевает наличие врожденной, свойственной национальному бессознательному онтологической уверенности.

Действительно, сохраняющаяся наперекор войнам и революциям наука и культура, да и вообще способность бывшего советского человека к самостоятельному мышлению после 70 лет «дионисического» давления идеологии на личность говорят о том, что процент «жизнестойких детей» в нашей стране издревле был выше указываемого американской статистикой.

Следовательно, и онтологическая неуверенность может являться некоей генетической склонностью личности, но может существовать и как результат «педагогических» усилий общества и культуры. Ни старая советская культура, ни новая демократическая не были озабочены тем, чтобы создать возможность реализации стремления личности к трансцендентному. В результате наши дети прочно перепутали духовную мудрость с развопяощением.

Понять разницу между ними сложно. Гораздо легче неподготовленному сознанию, испытывающему потребность в чуде, принять видимость за истину.

В результате сознание наших детей открыто для внушения. Его «открывают» отсутствие духовности в образовании и окружающая виртуальная культура, которая «программирует» психику.

Открытое сознание примет любую сформулированную словами концепцию, которая обещает познание чудесного. Эта концепция должна лишь сопровождаться визуальным подтверждением того, что в ней содержится таинственная духовная истина, н тогда она легко вызовет зависимость личности от себя.