Один из культуристов открыл заднюю дверцу и молча ждал, пока моя светлость изволит устраиваться на сиденье. Адвокат сел с другой стороны, снова открывая блокнот и папку с бумагами. У самого полный кейс документов, а мне даже сумку не разрешили взять! Видимо, предполагается, что я должна молча трястись от страха, переживая за свою жизнь.

– Что такое важное ты читаешь?
– Не реагирует. Ладно, попробую иначе. Из принципа буду надоедать, пока не разозлится.

– О, вот эти листики мне знакомы, ну-ка, дай сюда, посмотрю.
– Отдал без звука. Странно. Так, поглядим, что здесь есть любопытного. Акт передачи недвижимости и вкладов, принадлежащих начальнику порта. Ничего себе наш гражданин наработал денежек за пять лет пребывания в должности. Читается, как детектив. Коррупция погубила не одну страну, нашу в том числе. Вот и наглядный пример, как это происходило. Кому же, в результате, повезло заиметь для себя эти богатства? Должно быть на последней страничке.

– Отдай, - адвокат отнял такие интересные листики и спрятал в папку, под замок.
– Незачем тебе знать, на кого переписал свое имущество этот тип.

– Почему?

– Потому что свою роль документы выполнили. Ты за дорогой не следила, пока читала. И мешок не понадобилось на голову надевать. Вдруг Хозяину захочется тебя отпустить. Не сможешь никому рассказать, где была.
– Посмотрела вперед через лобовое стекло. Вроде умный дядя. Как я могу не узнать знакомые скалы? С другой стороны, пусть так думает, если хочет.

Водитель остановил машину возле кованых ворот, покрытых черной краской. Даже не присматриваясь, на створках можно было разглядеть стилизованные изображения вытянутых в длину лиц с открытыми ртами, взывающими о помощи. Я тут же решила, что художник, создавший эскиз для изготовления этих чудовищных картин, явно имеет больную психику или извращенное восприятие действительности. С другой стороны, а чего ожидать от вампиров? Заказчики-то они. Адвокат нажал кнопку звонка на столбе, сложенном из кирпичей, выкрашенных под цвет ворот, и совершенно незаметную для того, кто не знает, что она там есть. Раздался скрип, и над стенкой поднялась видеокамера на автоматической ножке, передавая кадры с посетителями. Через пару минут ворота, скрипя и покряхтывая, как живые, раскрылись ровно настолько, чтобы в щель поместилось моё тельце, получившее от ближайшего громилы любезное приглашение открытой ладонью в спину. Стоило мне оказаться по другую сторону забора, как тяжеленные изделия кузнеца-шизофреника захлопнулись с громким стуком. Компания, сопровождавшая меня, без единого звука загрузилась в Мерседес и свалила в обратном направлении. Даже ручкой не помахали. Я вернулась к воротам, попыталась открыть, изо всех сил расшатывая и толкая. Железные монстры не пошевелились. Зря, конечно, но во всех фильмах ужасов героини поступают именно так, и у них получается. Вообще, сегодня прослеживается нехорошая тенденция. Меня привозят, оставляют одну, уезжают. Печально взирая на идеально гладкий трехметровый забор с колючей проволокой по периметру, я крутила браслет сначала против часовой стрелки. Потом по часовой стрелке. Потом разозлилась и вертела уже во все стороны. Потом плюнула на это безнадежное дело и стала осматривать достопримечательности. Буквально сразу же, за моей спиной, обнаружился тип с характерной наружностью классического дворецкого. Незаметно подкрался. Костюм-тройка мрачно-серого цвета, начищенные туфли, галстук-бабочка и внимательный взгляд карих глаз вкупе с чисто выбритым черепом произвели на меня неизгладимое впечатление. Я даже приподнялась на носочках и погладила череп ладонью. Гладенький. Лицо мужчины никак не выразило его отношение к моему поступку.

– Как зовут?
– Воспользовалась шаблонной фразой. Просто ничего больше в голову не пришло.

– Честертон, дворецкий. Прошу пройти в дом, на улице к вечеру становится неуютно. Сегодня весь день ветер с севера.
– Он повернулся ко мне спиной и пошел по направлению к замку. Пожав плечами, двинулась следом, попутно рассматривая здание. Никакой старины, постройка свежая. Видимо, строитель этого кошмара взял за образец готическое здание из кинофильма про семейство Адамсов. Вытянутые, с заостренными крышами, башни по углам дома. Узкие стрельчатые окна с витражами. Все вместе гармонично усиливает величественный облик устрашающего дамское воображение строения, а лучи уходящего за горизонт солнца, падая на облицованные багровым гранитом стены, создают иллюзию камня, политого кровью. Растительности на территории, огороженной с таким тщанием, нет вообще. Только колючки какие-то возле забора. Я обошла замок ужасов вокруг и убедилась в том, что он построен на скале, обрывающейся прямо в море. Забор со стороны обрыва отсутствует, но сбежать, не имея навыков альпиниста, у меня не получится. Дворецкий невозмутимо стоял в ожидании, придерживая входную дверь открытой. Пришлось сделать вид, что я просто осматривалась, даже где-то любовалась пейзажем, и все-таки войти в логово врага, ощущая себя героиней одного из готических романов Анны Рэдклиф. Не хватает привидения и демонически прекрасного хозяина замка. Скрип закрывающейся двери, а потом щелчок замка, напугали почти до смерти. Образно выражаясь. Честертон кашлянул, а, когда я посмотрела на него, показал рукой направление, чуть склонив голову:

– Вам предоставлена зеленая комната, мисс. Ужин будет накрыт в девять вечера. Пожалуйста, не опаздывайте, Хозяин любит, чтобы все спускались вовремя.

Только когда захлопнула за собой дверь и задвинула засов (откуда он здесь?), я успокоилась. Даже смогла улыбнуться, вспоминая, как лысый дворецкий, преисполненный чувства собственной важности, с идеально ровной спиной медленно удалялся по коридору. Прижавшись к двери, стала осматривать комнату, разделенную на две зоны. Мрачный темно-зеленый цвет обивки кресел и дивана удачно сочетался со светлыми прозрачными занавесями цвета только распустившихся березовых листьев, настолько легкими, что их влияние совсем не ощущалось. Высокие окна открывали потрясающий воображение вид на море. В отличие от полосатых обоев. Тонкая полоска болотного цвета, потом оливковая широкая полоса. И еле заметный рисунок лиан, нанесенный на эти глупые полосы серебристой краской чуть заметными мазками. На холодном полу, выложенном "очаровательной" плиткой с мутными светло-зелеными разводами, возлежал большой, даже огромный, ковер с геометрическими узорами, ожидаемо, в зеленых тонах. Позитивный такой, пушистый. Можно разуться и походить босиком. Говорят, стресс снимает. В помещении царил промозглый холод, похоже, здесь никто и никогда не топил. Камина нет, батарей водяного отопления тоже. Хорошо, что у меня не отняли куртку. Если попрыгать, глядишь, не замерзну. Справа, в дальнем углу раздался еле слышный скрип. "Шуршавчик!" - подумала я, подкрадываясь, чтобы поймать визитера. В этой половине комнаты стояла обычная двуспальная кровать с покрывалом цвета мятных листьев. Постельное белье, наверняка, тоже какого-нибудь навязчивого оттенка. Вот балдахин над кроватью выделялся своим сиреневым цветом из общей гаммы. Хотя рисунок на ткани, конечно же, был зеленым. Веточки и листики. Старательно переставляя ноги, я заглянула за ширму, скрывающую правый угол. Ага! Какая-то девушка в белой косынке и накрахмаленном белом фартуке развешивала зеленое шелковое платье без рукавов на манекене. Ну, надевать на себя шелк в такой холод я не собираюсь. Пусть даже не надеются. Девушка поставила босоножки на высоком тонком каблуке и ушла в потайной ход, предварительно нажав что-то слева на стене. Она не оглядывалась, поэтому мне удалось проскользнуть вслед за ней, пока закрывалась движущаяся в стене панель. Я немного подождала, чтобы горничная ушла подальше и медленно пошла следом, спускаясь все ниже, если считать от уровня зеленой комнаты. Проход освещался тусклыми светильниками, прикрепленными в шахматном порядке справа и слева к стене чуть выше человеческого роста. Камер наблюдения не было, поэтому я спокойно шла, старательно заглядывая во все попадающиеся ответвления и глазки, проделанные в стенах. В одной нише пришлось задержаться, очень уж любопытная картина предстала перед моими глазами. С моей стороны, в нише было окно, узкое, но прозрачное. А с другой стороны, думаю, это выглядит, как зеркальная часть интерьера. Не хватает только мрачной музыки в стиле Джорджа Харрисона. За стеклом спиной ко мне в кресле сидел неизвестный мужчина. Сумела рассмотреть только черные волосы, собранные в хвост обычной черной резинкой. А вот напротив него, лицом к зеркалу, стоял начальник всей городской полиции. Склонив голову, он что-то говорил, иногда кивая и соглашаясь, а иногда отрицательно качая головой вправо-влево. Жаль, что не умею читать по губам, а подслушать не получается. Неправильный девайс, годится только для подсматривания. Когда я начала настойчиво шарить рукой по стенке в поисках включателя для микрофона, должен же он быть здесь, шеф полиции откланялся и вышел вон. А незнакомый субъект встал, лениво потянулся, потом обернулся к зеркалу и, насмешливо приподняв левую бровь, улыбнулся, обнажая клыки. Я замерла. Тогда он что-то нажал на пульте, и стена с зеркалом беззвучно отошла в сторону.

– Прошу, входите, - чудовище склонилось в шутовском поклоне, - не стоит мерзнуть в коридоре. Там не топят.
– Он подождал, пока я войду, и снова нажал кнопку. Стена встала на свое место. Вампир прижал руку к груди:

– Бен Монтгомери, а как зовут тебя, гостья из внешнего мира?

– У вас здесь нигде не топят. Кругом скоро льдом стенки покроются, - ворчливо отметила я, поднимая крышки от хрустальных графинов. Надо же определить, где бренди. Мне бы не помешала капелька.
– Монтгомери, известная фамилия, соответствует графскому титулу?

– Разреши, я сам.
– Вампир молниеносно поймал графин в полете (каюсь, уронила) и поставил его назад, на столик для напитков.
– Могу предложить коньяк, виски, водку, кофе, чай.

– Кофе, пожалуйста. Черный горячий, без молока, без сахара.
– Хозяин апартаментов кивнул, дернул за шнурок с кисточкой и уселся в кресло, сложив музыкальные пальцы домиком. Вполне себе аристократ в надцатом поколении. Высокий, худощавый, подвижный, лицо слегка длиннее, чем я привыкла видеть. Нос длинный с горбинкой, глаза обычные, серые, опушенные густыми черными ресницами. Залысины не портят общее впечатление. Кожа бледная, на солнце явно не бывает.

– Нет, солнечный свет мне вреден.
– И этот читает мои мысли? Не голова, а проходной двор.
– Мне незачем лезть в твою голову. Извини, но у тебя очень выразительное лицо. Ах, эти разноцветные волосы, моя слабость. Надеюсь, сегодня ты распустишь их для меня, когда наденешь платье к ужину. Кстати, чем тебе не понравилась комната?
– Он плеснул себе в стакан виски.

– Слишком зеленая. Просто испугалась, что превращаюсь в лягушку, квакать начну, доведу до сердечного приступа дворецкого. Ты не ответил на вопрос.
– Дверь тихо открылась, вошла уже знакомая мне девушка с подносом в руках. Она поставила кофейник и две чашки с блюдцами на стол, дождалась кивка от хозяина и удалилась. Я смотрела на её действия, как на игру актрисы в кино. Да, чего-то в этой жизни не понимаю, определённо.