— Я нашел его! — закричат Бинк, и гости немедленно стали собираться вокруг него. — А что случилось с водой?

— Королева внезапно ушла, и ее иллюзии прекратились, — объяснил Честер, вытирая с губ зеленые крошки пирожного. Похоже, закуски были достаточно реальны, — Дай-ка я помогу тебе с этой книжищей.

Кентавр протянул руку и легко взял книгу из уставших рук Бинка. Ну и сильны же эти кентавры!

— Я имел в виду другую воду, — пояснил Бинк; немного пошевелив мозгами, он понял, что произошло с королевой: ее призвал к себе король, — Я спрашивал про эликсир.

— Вот он, — сказал Кромби, вытаскивая из-под стола ведерко. — Я боялся, что в него попадут крошки.

Ведро поставили на пол рядом с юбилейным тортом.

— Она вовсе не похожа на скелет, — заметил мантикора.

— Скелет преобразован или что-нибудь в этом роде, — пояснил Бинк.

Он раскрыл книгу в руках Честера. По залу прокатился шепоток изумления. Ну и магия!

Старуха знахарка долго рассматривала книгу.

— Это не преобразование, — сказала она, — это магия топологии. Никогда раньше не встречала такого яркого примера.

Другие тоже не могли этим похвастаться.

— Что значит «магия топологии»? — спросил Кромби.

— Изменение формы без изменения содержания, — пояснила старуха.

— Что ты, старая карга, за бред несешь! — сказал Кромби со своей обычной дипломатичностью по отношению к противоположному полу.

— Я говорю про магию, нахаленок, — возразила старуха. — Возьми любой предмет. Растяни его. Сплющь. Затем начни складывать. Ты изменишь форму, но природа предмета останется неизменной. Она останется топологически неизменной. Эта книга — человек.

— Из которого извлекли душу, — добавил Бинк, — А где Милли?

Без единого слова перед ними возникло привидение. Заклинание о молчании продолжало действовать, и Милли не могла ничего сказать по поводу своего скелета. Сколько она выстрадала за эти столетия! Расплющенная и свернутая в книгу, она лаже не могла никому пожаловаться. И так до тех пор, пока королева случайно не объявила это соревнование.

Случайно? Бинку показалось, что заработал его талант.

— Разве королева не будет присутствовать при оживлении? — спросил мантикора.

— У королевы сейчас другие заботы, и не надо ее отвлекать, — возразил Бинк, на самом деле оберегая покой короля. — Будет лучше, если мы проделаем все это сами.

— Правильно! — согласился Честер и плюхнул книгу в ведро.

— Стой! — закричал Бинк, понимая, что уже опоздал.

Он собирался погружать книгу в ведро осторожно и постепенно. Но может, так оно даже лучше.

Книга в ведре замерцала. Милли-дух издала почти беззвучный вопль, и ее притянуло к ведру. Книга набухла, быстро впитывая воду, раскрылась, и страницы начали перелистываться, наполняясь влагой. Вскоре страницы превратились в человеческие конечности, а тяжелый переплет — в голову и туловище, пока совершенно плоские, но уже обретающие кукольные черты. Нелепо дергаясь, книга превращалась в манекен, разбухающий и формирующийся в женскую фигуру.

Милли-дух, все еще пытаясь закричать, влетела в эту массу, и ее очертания стали соединяться с образовавшимися формами женского тела. Внезапно обе формы слились. Милли стояла по колено в ведре, прелестная, как нимфа из мечты, являя разительный контраст с тем призраком, который все только что видели.

— Я живая! — восхищенно воскликнула она.

— Еще какая живая! — сказал Честер. — Может, кто-нибудь принесет ей одежду?

Неожиданно толпа зрителей заволновалась, и из нее вышла фигура, держащая в руках полусгнившее платье. Это был зомби. Послышался женский визг. Все попятились, уступая мертвецу дорогу.

Кромби нахмурился и бросился наперерез:

— Тебе, гниль, сюда не положено! Прочь, прочь отсюда!

Зомби попятился, отступая в сторону юбилейного торга.

— Да не сюда! — закричат Бинк, но опять слишком поздно.

Зомби уже слишком близко подошел к шипящему маринаднику.

Послышалось «чпок!» — и зомби замариновался. Разбрызгивая свои гнилые соки, он рухнул прямо в торт. Маринадник выстрелил еще одной струей, на этот раз она попала на торт, в котором только что исчез зомби. Промаринованная глазурь полетела во все стороны, обрызгивая присутствующих. Маринадник сорвался с цепи и прыгнул на стол с закусками, маринуя все, что попадалось на пути. Опять заверещали женщины. Это одна из тех дурацких привычек, которые им так свойственны.

— Что здесь происходит? — спросил незнакомый молодой человек, стоящий у главного входа в зап.

— Посторонись, — огрызнулся Бинк. — Не видишь? Дурацкий маринадник дуры королевы сорвался с цепи.

Теперь он увидел за спиной молодого человека совсем молоденькую девушку. Они явно только что без разрешения пробрались в замок.

Вперед бросился Кромби.

— Я сейчас уберу этих идиотов с дороги! — закричал он, хватаясь за свой меч.

Но маринадник решил представиться незнакомцам сам, а заодно и расчистить себе дорогу. Он бросился прямо на незнакомцев. Послышалось «чпок!», но на этот раз промаринованным оказался сам маринадник. Он в изумлении сел на пол, затем захлопал крыльями и улетел. Он превратился в оленью мушку — миниатюрного изящного оленя с крыльями.