Воин Небесного Горна в состоянии ступора принял своеобразное ведерко, тупо посмотрел на него и выплеснул содержимое на лицо Шиско. Юный рыцарь вздрогнул, начал отфыркиваться.

– А что ты тут делаешь, король? – поинтересовался наконец Ладомар. Обращение на «ты», конечно, неуважительное в беседе с коронованными особами, но паладин считал, что раз начал, то возвращаться к этикету уже поздно.

– Не имею никакого представления. Сам удивляюсь. Наверное, Агон решил показать милость, чтобы побольше сомнений в умы заложить. Отпустил он меня.

Старр внимательно посмотрел на приходящего в себя Шиско. Юный паладин с осоловевшим видом сел и удивленно озирался по сторонам, не понимая, что происходит.

– Что значит «отпустил»? – Ладомар вдруг подумал, что перед ним может оказаться и самозванец. Ведь лица кронейского владыки он раньше не видел.

– Ваше величество? – еще больше опешил Шиско и развеял сомнения более зрелого товарища. Молодой рыцарь неуклюже поднялся, потом рухнул на колено и склонил голову.

– Достойно, а я подумал, что все паладины бестактные, – кивнул юноше Старр.

– Я как-то иначе себе королей представлял, – не удержался Ладомар. – С короной, свитой и в богатой одежде.

– Да и паладины, как мне кажется, все на конях, в латах и с гербовыми щитами, – парировал король. – Может, прекратим обмен любезностями?

– А где все? – спросил Шиско. – И Хисъяр?

Слова молодого воина вернули Ладомара на землю. Отвлекли от выдумывания очередного колкого ответа. Где все?.. Паладин развернулся и ожесточенно продолжил разминаться. Неужели парень действительно не понимает, где все?

– Хисъяр ваш товарищ? – осторожно спросил Старр.

– Паладин из нашего копья, – глухо бросил Ладомар. – Наверняка погиб. Либо в бою, либо потом добили. Нам повезло, что лекарь у мереанцев оказался служителем Халда. Невероятно, конечно, но на службе Усмия даже такие люди есть.

– Он погиб? – почти прошептал Шиско. – А мы победили?

– Нас разбили. Другого варианта быть не могло, да и не планировалось. Такова была воля Халда, и мы ее выполнили! – заговорил Старр. – Кроней не сдался!

– Кроней разбит, – не удержался Ладомар.

– Это подстегнет южных и восточных соседей. Мы выступали под знаменем Халда.

– Меня в самом начале боя из седла выбили. Я даже ударить никого не успел, – с обидой проговорил Шиско.

– Ваша атака войдет в легенды, – убежденно произнес Старр. – Мы хотели последовать вашему примеру, но с севера вышла кавалерия Мереана. Проклятый маг расправился со всеми патрулями. Ненавижу колдунов!

– Я думаю, если бы армии Халдии и Кронея объединились, результат мог оказаться иным, – вставил давно мучающую его мысль Ладомар.

– Такова была воля Халда. – Старр улыбнулся. – Да и не дало бы ничего объединение. Все равно бы проиграли сражение. Армия Мереана огромна, и все западные королевства с ней не справятся, даже если объединятся, а это невозможно.

– Тогда зачем?..

– Мирамия и Эймор, – многозначительно бросил Старр. – Да и слово Халда для нас много значит, паладин. Это вы поклоняетесь бездушному Небесному Горну. Простые люди почитают его сына. Лемилла явила нам послание Халда, и никто не осмелился подвергать ее слова сомнению.

– Если только она сама не соврала, – фыркнул Ладомар.

Старр напрягся, впился ледяным взором в лицо паладина:

– Лемилла не может лгать!

– Она женщина.

– Она возлюбленная Халда!

Паладин решил промолчать. С фанатизмом сражаться он не любил. Однако ему казалось, что вряд ли Халду нужна была бессмысленная бойня у Малого Скола. Хотя… Если вспомнить предыдущие Великие Войны… Кто знает?

– Пусть будет так. Сейчас мы куда?

– В Халдию, – убежденно заявил Старр. – Ударим вместе с войском церковников.

– И поляжем?

– Разве плохой выход, паладин? – неожиданно подмигнул ему молодой король. – Погибнуть за Халда?

– Я предпочитаю побеждать…

– Все мы окажемся в Небесном Горне, – пожал плечами Старр.

Ладомар с удивлением понял, что начинает восхищаться кронейским правителем. Так верить в правоту своего дела… Ему стоило стать воином Небесного…

– Я с вами, ваше величество! – с жаром произнес Шиско. Страх перед войной у молодого рыцаря испарился? Или это он так пытается проявить себя перед королем?