– Не знаю. Неделя? Две? Может быть – три? – Лесоруб понуро пожал плечами.

– Интересно, как там Гнев?

– А что ему сделается? – неожиданно разозлился Гезеш. – Вот уж с кем все будет в порядке – так это с ним. Бессмертный! Бей-убивай – ему все равно!

– Не думаю, что его это устраивает. – Джаззи необычайно серьезно посмотрел на командира. – Мне кажется, ему похуже приходится.

– Да что ты говоришь? – съязвил Лесоруб.

– То и говорю… Он и живой и неживой одновременно. И повидал дерьма побольше нашего.

Сзади выругался отмахнувшийся от ветки Друз.

– Думаешь? – ехидно хмыкнул Гезеш.

– Уверен. – Джаззи потрепал коня по холке. – Просто уверен.

– Кто следующий, Джаз? – Гезеш не выдержал. – Кто?

– Вот не надо о таких вещах думать, – вздрогнул бывший шут. – Просто не надо…

– Да нет, давай подумаем! Родинка? Друз? Паблар? Ты?

Джаззи промолчал, глядя куда-то в сторону. Гезеш вдруг подумал, что не шутовское у него лицо. Отнюдь. Серьезное. Грустное. Больше подошло бы поэту или менестрелю.

– Никто! – резко ответил друг. – Никто! Так и запомни. Больше никто не умрет!

– Твои бы слова да Творцам в уши…

– Вот увидишь, – уверенно кивнул Джаззи. – Никто не погибнет! Я не позволю!

– Кэп, предлагаю на ночлег становиться. Темнеет, – раздался крик Друза.

– Не позволю! – повторил шут.

В небе прохрипел ворон.

У Низин отряд оказался через две недели.

Первой, что увидели Искатели, была россыпь шатров по берегу у парома.

Запах затхлой воды драл ноздри уже второй день, но на море Дикие внимание обратили позже. Сначала – чужой лагерь.

Шатров двадцать. Самый большой располагался на небольшом холме у леса. Над навесом красовался флаг с гербом. Повернутый вверх рукоятью окровавленный меч.

– Дикие? – предположил Друз. Наемник ехал первым, и едва увидел палатки – попятился, приказал затаиться. Про Зев помнили. Про Ловцов тоже.

– Похоже на них. – Гезеш внимательно оглядел лениво копошащийся лагерь. Человек двести, не меньше. Ждут чего-то.

– Что делать? – почему-то прошептал Друз.

– Дикий Дикому не враг, – вспомнил старую пословицу Лесоруб.

– Надеюсь. – Наемник был настроен более скептически.

– Торчать здесь будем? Или все же поедем? – окрикнул их Паблар.

– Там что, бабы голые? – поддержал его Джаззи.

– Сотни две. И любая даст, – парировал Друз.

– Заинтриговал! – Шут соскочил с коня и подошел к друзьям. Минуту молчал, изучая лагерь, а потом невинно поинтересовался: – Слушай, а чего даст-то? Чует мое сердце – любви от них не дождаться. Может, в лесу переждем?

– Чего даст, того не надо. Я тоже за то, чтобы в лесу подождать. Не люблю чужих… – Друз, прищурившись, посмотрел на главный шатер.

– Да, скорее всего, так и поступим. Мне к ним лезть не хочется. – Гезеш стряхнул с рукава невесть откуда взявшегося паука и по-детски шмыгнул носом.

Последнюю неделю непогодилось. Редкий день обходился без дождя. Искатели уже давно мечтали о сухом ночлеге, но пока что не везло.

– Стоим ровно, не шевелимся, – раздался голос за спинами Искателей.

Гезеш вздрогнул и хотел, было повернуться, как его одернули:

– Я сказал, не шевелиться!

– Точно – дадут, – кисло улыбнулся Джаззи.

– А теперь медленно поворачиваемся, – продолжил голос.

Дикие обернулись. Три арбалетчика в «шапелях» и серых ливреях. На каждой напротив сердца вышит меч.

Еще один стрелок замер неподалеку, поводя оружием от Родинки к Паблару. Последний, встретив взгляд Лесоруба, виновато пожал плечами. Да, мог бы и предупредить!

– Кто такие? – спросил арбалетчик справа. По всей видимости – старший.

– Дикий отряд Искателей Покоя, – вымученно отрапортовал Гезеш.

– Где остальные?

– Кто?

– Остальные бойцы, – поморщился арбалетчик.

– Да все здесь, – развел руками Лесоруб.

– Я сказал, не шевелиться! – напомнил стрелок.

– Хорош отряд! – фыркнул тот, что стоял по центру. – Важный, видимо.

– Молчать, – оборвал его правый и слегка опустил арбалет. – Кто главный?

– Я, – признался Гезеш.

– Ты со мной. Остальным к коням. Медленно. И не рыпайтесь, ребята с этих игрушек влет бьют.

– А вы сами-то кто будете? – осмелился спросить Лесоруб.