– Да все нормально, скорее… «не критично». Эрли, что скажешь? Я пока никакой разницы не замечаю. Ну, точно – никакой! А ведь такого быть не может, а?

Эрлиона тоже ничего заметить не смогла, хотя использовала для просмотра особые силы и умения. Но зато предложила делать резкие переходы, переключаясь с самой короткой ниточки связи с Александрой на самую длинную – с матерью. У графа было такое впечатление, что в лицо ему светил то один солнечный зайчик, то другой. Крафа обложил Дмитрия десятком своих исследовательских структур и пытался поймать нечто своими умениями.

Вначале никто из них ничего не замечал. Ниточки связи, казалось, ничем не отличались. Но четверть часа настойчивости все-таки дали результаты.

– Есть! – воскликнула Эрлиона и в звуковом, и в мысленном диапазоне и продолжила уже без эмоций: – Только деления на созданной мною шкале следует сделать более мелкими. Суть проста: я попыталась над твоей головой, папа, установить этакий потенциометр со стрелочкой из тоненького волоска силы. И вот заметила, что волосок, легонько так, примерно на микрон, отклоняется. Вначале думала, что показалось или пошли какие-то побочные эффекты, но за последние три минуты убедилась окончательно. Сейчас сделаю второй приборчик, и ты посмотришь сразу на три объекта: на Шуру, Леночку и Анастасию Ивановну.

И дело пошло! Длина ниточки к сестре составляла одну тысячную расстояния до матери.

– Вот! – с торжеством воскликнула магическая сущность. – А теперь приступим к самому главному: начинай поочередно прослушивать Петра Васильевича и Анастасию Ивановну. Давай!

Полчаса экспериментов доказали: Петр Васильевич находится в миллион раз дальше, чем Анастасия Ивановна.

– Не могу даже примерно себе представить, что это значит, – признался Дмитрий.

– Это, наверное, еще дальше, чем Вашшарги-Водоформы спрятались! – выдавил из себя Крафа. – Как же его туда занесло?

Землянин взглянул на него.

– Ты рискнул бы прыгнуть на такое расстояние?

Крафа покачал головой:

– Нет, не рискнул бы. Водоформ меня предупредил: дальше пятой части такого отрезка не рыпаться.

Граф с досадой поморщился, потер висок.

– Можно все-таки поэкспериментировать… Вначале мотнуться на половину дистанции твоих возможностей. Потом – еще на четверть. Там тщательно замерить собственные силы. Сравнить, насколько упала твоя способность к прыжкам и насколько моя. Так мы сможем примерно рассчитать, как далеко я могу переместиться. Вдруг я и сам не знаю, насколько мои возможности высоки? Вдруг у них нет ограничений в этом направлении?

– Ну да, – согласился Крафа, – вполне здравые рассуждения. И если действовать не спеша, очень аккуратно, то, может, что-то и получится. Но ты учитывай, что надо еще как-то подобрать ориентиры или мыслеобразы. Просто так прыгать в пустоту да в непроверенное место – это для самоубийц.

– А ориентиры вы быстро не подберете, – заметила Эрлиона. – При всем вашем желании и усердии. Так что…

– Так что остается только два варианта, – продолжил граф. – Нужна помощь Вашшаргов или драконов. Первые могут носиться, где им вздумается, вторые умеют использовать точно настроенные телепортационные устройства и тоже от привязки к материнской вселенной не зависят. Но первый союзник пока отпадает из-за трудностей общения, а вот второй – если я ему подброшу еще десяток мешков с молодильными каштанами в подарок, может и согласиться на немедленную помощь в моей переброске в нужное место. А потом перекинуть меня и отца либо сюда, либо до того места, откуда я уже сам, ножками, так сказать, попрыгаю домой.

– Слушай, а где мои обещанные мешки? – встрепенулся Трибун Решающий.

– Да сейчас и отдам.

– Вот жук! И где ты их только берешь? Покажешь место?

– Покажу, – неожиданно согласился граф. Времени вполне хватало для того, чтобы мотнуться к пещерам Повиновения в Янтарном мире. – Естественно, не за красивые глазки.

Чувствовалось, что Крафа готов согласиться на любые условия, лишь бы увидеть вожделенные каштановые рощи, но эмоции умело сдержал и спросил с полным равнодушием:

– И что ты, жадина, за свой показ потребуешь?

– Ну, ты ведь знаешь, что за сбор урожая работникам дают десять процентов. Согласен на такое?

По заблестевшим глазам было видно, что Гегемон согласен очень, очень. Но и тут он сдержал свои эмоции в узде.

– Да как тебе сказать… вроде как маловато будет…

– Тогда я тебе дам пятнадцать…. Нет! Двадцать процентов. Мало того, готов согласиться на тридцать, если ты, со своей стороны, согласишься больше никогда и ни при каких обстоятельствах не пересматривать и не оспаривать нашу договоренность.

– Э-э-э… да я-то согласен…

– Итак, подводим итог: из всего, что ты соберешь в указанном мною месте, тридцать процентов оставляешь себе.

Собеседник уже заподозрил, что его пытаются обмануть, но не мог понять, каким образом. Да и тридцать процентов в таком деле – это отлично! Поэтому он сказал:

– Договорились!

– Ну, тогда прямо сейчас туда и отправимся. Только кальмаров дождемся, дабы избежать осложнений.

Мысленно он уже попросил Эрли собрать для него тот десяток разумных кальмаров, которые путешествовали с ним в горные недра Янтарного мира. И та ответила, что десяток помощников с мешками возглавит сам Прусвет.