Шрифт:
— Алена должна, ну, ты сама знаешь, что…
Но Смирнов и сам не знал, Алена — что? Хорошо учиться, любить свою родину и хранить чистоту до брака?
Взрослые и дети Смирновы засыпают, читают, болтают. Все безумно друг друга любят, с Ниной только отдельная история. Ольга Алексеевна, балуя себя, читает материалы съезда победителей, Алена читает самую страшную антисоветчину — «Архипелаг ГУЛАГ», прочитала страницу и, раззевавшись, закрыла, спрятала в тайное место под батареей, — смешная Алена, как будто не у всех людей тайное место под батареей. Ариша тоже читает, но не дома, спустилась на первый этаж и читает старой барыне на вате через жопу ридикюль «программу телевизионных передач», отмечая по ее указанию крупными галочками фильмы и концерты. Андрей Петрович, читая про лечение келоидов, принял решение — не прятать голову под крыло, но совету Олюшонка не следовать, разработку ОБХСС взять, директора райторга не сдавать. А Нина уже спит, ей снятся «свойства серной кислоты». 4Zn + 5H2SO4 4ZnSO4 + H2S + 4H2O. Спокойной ночи.
ДНЕВНИК ТАНИ
29 ноября
29 ноября — Главное Событие моей жизни!
Главное Событие моей жизни произошло на почте на Загородном. Почтовая девушка запечатала бандероль, надписала адрес: «Москва… редакция журнала „Юность“», и… и все.
Я упросила почтовую девушку распечатать бандероль и исправила название. И перечитала начало.
Окончательное название рассказа «Моя мама китаец».
Начало рассказа, последний, 23-й вариант:
О своем уме я слышу всю жизнь.
— Это не твоего ума дело… — от папы.
— Я думала, ты умный ребенок, стихи читаешь, отец профессор в шляпе, а ты… — от воспитательницы в детском саду.
— Ты умная, как тряпка полоумная, — от девчонок во дворе.
Глупым легче живется. Чем человек умней, тем он одиночей.
А вдруг тот, кто будет читать рассказ (редактор, это сладкое слово «редактор»), не поймет, что я написала «одиночей», а не «более одинок» не от неграмотности, что это специальный прием? А название? Название хорошее или противоречит дружбе народов?
К нам домой приводили главу Франкфуртского математического общества. Он приехал на симпозиум и захотел посмотреть, как живут советские ученые. Папе нельзя общаться с иностранцами наедине, поэтому вместе с немцем и переводчиком пришли два сотрудника КГБ с пистолетами. Это я, конечно, шучу, из оружия у них были только уши, чтобы папа не сказал чего-нибудь лишнего.
Сотрудники КГБ пришли заранее, принесли пакет с продуктами: колбаса, ветчина, банка икры, апельсины, чтобы мы могли красиво принять немецкого гостя. А перед самым приходом немецкого профессора кто-то сделал лужу в подъезде, у лифта. Мама сказала: «Надо вытереть». Папа сказал: «Пусть КГБ моет». Мама сказала, что не допустит позора перед немцем, что у нас профессора живут в лужах, надела резиновые перчатки и чуть не плакала, но вымыла.
Немецкий профессор говорил, что через двадцать лет в математике и в музыке будут главенствовать китайцы. Потому что западное воспитание проигрывает китайскому. Основной принцип китайского воспитания: со стороны родителей — строгость, со стороны детей — послушание и принятие всего происходящего со смирением. Пока западные дети сидят у телевизора, китайские занимаются математикой и играют на скрипке.
— Советских детей правильно воспитывают, — сказала мама. — Мы тоже воспитываем в Тане дисциплину и исполнительность. Она окончила музыкальную школу по классу скрипки. Ей нельзя смотреть телевизор, нельзя получать отметки ниже пятерок по всем предметам, за исключением физкультуры и геометрии. Она учится в математической школе… в меру своих способностей. Играет на скрипке в меру своих способностей.
— Но вы жалеете вашу дочь? Хвалите за достижения? Я уверен, что да. А китайцы не жалеют и не хвалят, они ценят силу и считают, что их ребенок станет успешней, если переживет унижение и осуждение.
Я переживаю унижение каждый день в школе. Приходя из школы, я как ошпаренная бросаюсь в свою комнату, вытаскиваю Дневник и строчу. Как Бельчонок из мультфильма, который записывает свои обиды огрызком карандаша, оглядывается по сторонам, куда бы спрятать, и запихивает в носок. У меня тоже нет другого оружия против жестокого мира, кроме огрызка карандаша. Записала свои обиды — как будто выплакалась. Писать и прятать написанное в носок — свойство всего живого.
Без дневника я бы не смогла пережить все ЭТО. Единственное чувство, которое я испытываю каждый день с девяти до трех, это страх. По средам и пятницам до пяти.
Хотя, возможно, я и с Дневником не смогу ЭТО пережить.
Перед началом уроков нужно сдать тетрадь с домашним заданием по алгебре. Это я могу, у меня все списано с Левы. Страшно, что слишком хорошие решения.
На уроках страшно, что вызовут к доске и нужно объяснить, как я решила.
Тут главное следить за взглядом учителя. И вдруг сморщиться и резко поднять руку, как будто мне срочно нужно в туалет.
Поэтому я и не подружилась ни с кем из мальчиков. Как можно завязать отношения с лицами мужского пола, которые уверены, что у меня хроническое расстройство желудка?
Контрольные по математике в этой школе каждый день! Это гнетущий страх, замораживающий кровь! Вдруг Лева задумается и забудет прислать мне решение?
Кроме гнетущего страха — атмосфера. Атмосфера — вот что мне не подходит.
Люди в этой школе делятся на группы:
1. Гении, как Лева. Им нужно решить все другим способом.