— Пожалуйста, — проговорил капитан, протягивая Микешину чашку, когда тот уселся в кресло. — Мне хотелось поговорить со всеми вами в неофициальной, так сказать, обстановке… Вы знаете, что мы вступили в соревнование с другими судами. Борьба идет за «голубой вымпел», который будет вручен лучшему судну бассейна. Я считаю, что мы имеем все шансы получить его. Что вы скажете, Константин Илларионович?

Чумаков помешал ложечкой кофе и уверенно указал:

— По-моему, да!

— А какое ваше мнение, Иван Федорович?

Стармех пожал плечами и, не поворачивая головы, угрюмо ответил:

— Что я могу сказать? Состояние машины вы знаете. Она не подведет. А вот насчет чистоты — плохо. Давно надо мыть машину, да руки не доходят. Других работ много…

— Да… Комиссия не простит грязи. Тут мы можем про играть. А что вы все-таки намерены предпринять?

Курсак вскипел:

— Что что? Ничего, Виталий Дмитриевич. Вы же сами знаете, что мы должны делать в первую очередь! Понимаю, что и чистота нужна… — механик торопливо отхлебнул из чашки. Видно было, что самолюбие его жестоко страдало. У него, у Курсака, и что-то не в порядке!

— Жаль, Иван Федорович. Ведь из-за этого команда лишится премии.

— Ну не только из-за этого. На палубе тоже много хвостов…

— Как, Игорь Петрович, у вас?

— Есть, конечно, но не так уж много. К подведению итогов мы все сделаем.

Дружеский разговор не клеился. Все молча пили кофе. Наконец Чумаков сказал:

— Слушайте, Игорь Петрович, а не могли бы вы своих людей дать на мойку машины? Устроить такой общий аврал, а?

Микешин привстал.

— А кто же мою работу будет выполнять?.. — холодно начал он, но тут же осекся, увидев выжидающе, с надеждой устремленные на него глаза замполита, и мгновение помолчал, словно прикидывая свои возможности. — А вы знаете, пожалуй, смогу… всех могу послать. Вахту сами на палубе постоим, — уже увлекшись своим «благородством» и открывающимися путями к примирению с «машиной», закончил Микешин.

Курсак оживился. Он поставил чашку на стол и, недоверчиво глядя на Микешина, спросил:

— Дадите? Всех? Двенадцать человек?

— Сказал дам — значит, дам. Когда хотите мыть?

— В Лондоне.

— Дам в Лондоне.

И вот только тут и установилась та атмосфера, которой так желал Чумаков. Заговорили все. Горячо обсуждали предстоящий аврал. Курсак обещал к назначенному дню построить леса и подготовить все нужное для мойки. Выпили весь кофе, съели печенье, накурили и разошлись довольные друг другом.

Когда Микешин рассказал боцману о своем обещании помочь Курсаку, тот замахал руками:

— Помогать? Этому пижону! После всех его каверз? Ни за что! Что хотите делайте, Игорь Петрович, а палубная команда мыть машину не будет.

— Будет. Соберите всех свободных от вахты ко мне. Я объясню ребятам, что к чему. И потом, вам не кажется, что пора кончать с этим стилем «наши — ваши»? Как ты думаешь, Николай Афанасьевич?

Герджеу помолчал.

— Уж больно задирается этот Курсак…

— Ничего, скоро все будет по-другому.

Боцман с сомнением покачал головой.

Все же в Лондоне машинное отделение вымыли авралом, быстро и чисто. Курсак был очень доволен.

Наступили последние минуты перед отходом «Тифлиса» из Лондона.

Матросы уже начали подготавливать трап к уборке, когда к теплоходу подкатил блестящий черный автомобиль. Из него вышел хорошо одетый мужчина, с правильными чертами лица. Он важно поднялся на борт и предъявил Микешину свой билет и паспорт. «Сэр Эндрью Бартон — лорд», — прочитал Игорь и приказал проводить англичанина в его каюту. Это был последний пассажир. Вскоре загудел судовой тифон, трап подняли на борт, и пароход медленно пошел вниз по Темзе.

Микешин быстро отпечатал на машинке список пассажиров и понес его на просмотр к капитану.

Виталий Дмитриевич сидел у иллюминатора и читал. Он взял список и, стал его просматривать. Вдруг он оживился.

— Лорд Бартон, лорд Бартон… — проговорил Дрозд и откинулся на спинку кресла.

Несколько минут он сидел молча, затем повернулся к старпому и спросил:

— Вы видели этого Бартона, Игорь Петрович?

— Да.

— Как он выглядит?

— Это высокий, седой и довольно красивый мужчина. Причем непроницаемый, как консервная банка.