— Это я-то слюнявчик! — оскорблённо прошипела Стелла.

— Подумать только! Украл мою банковскую карточку и полетел в Париж! Наглый…

— Но, папа…

У Пиннеуса замёрзли ноги. Он пришёл босиком. Приподнявшись из-за стола, владелец фабрики навис над столешницей. Он угрожающе наклонился к Пиннеусу:

— Не смей мне перечить. Тебе известно, что я строг и несправедлив. Пришла пора узнать, кем ты станешь. Страшилка Стелла состроила огорчённую гримасу, так что изо рта выглянул маленький клык. Ведь всё случилось из-за неё. Именно она попросила Пиннеуса о помощи.

— Кем стану? — испуганно переспросил Пиннеус. — В смысле — когда вырасту?

— Да, когда вырастешь.

— Но, папа, я ещё не решил, кем стану.

— Зато я решил, — рявкнул владелец фабрики. — Маленький придурок, что, по-твоему, спрятано вон за теми дверями? Знаешь? — Он взмахнул рукой.

— Нет, папа… не… не знаю.

Внезапно в дверь прошмыгнул Чумовой Чвак. В зубах он держал маленькую Скрючеллу, дочку Страши и Ойстраха. Её родители были сейчас на работе — вместе с Кошмарисом Дамаском они пугали людей.

— Нет? Так узнаешь. — Гектор Мышак улыбнулся Чумовому Чваку, принявшемуся трясти Скрючеллой.

— О нет, — прошептала Стелла.

Бедная Скрючелла! Бедное маленькое белое привидение! Однажды она упала в кипяток и её ткань села, поэтому Скрючелла была меньше остальных тройняшек — Хольгера и Линьки.

Чвак, рыча, прижал Скрючеллу лапой к полу, чтобы удобнее было грызть края.

— Прекрати жевать эту дурацкую тряпку, Чвак! — Поднявшись со своего места, владелец фабрики вырвал Скрючеллу из собачьей пасти. — Иди отсюда, прогуляйся!

Ухватив Чвака за ошейник, он вытащил псину в коридор, открыл входную дверь и вышвырнул на улицу:

— Пошёл вон!

Вернувшись в кабинет, Гектор Мышак рывком открыл верхний ящик стола, вытащил оттуда огромную связку ключей и потряс ими в воздухе:

— Сейчас ты всё увидишь своими глазами, Пиннеус. Я покажу тебе, что такое настоящая жизнь!

Пиннеус испугался:

— Что там, папа?

— Пошли!

Выйдя из-за стола, Гектор Мышак приблизился к Пиннеусу, положил свою огромную руку ему на плечо и вытолкнул сына в коридор, освещённый белыми неоновыми лампочками. Скрючелла лежала, безжизненно распростёршись на полу.

Страшилка Стелла собралась с духом: нужно действовать. Это задание не для тех, кто привык летать низко.

Пару раз повернув ключ в замке, Гектор Мышак потянул на себя железную дверь. Петли заскрипели. Пиннеус смотрел на широкую отцовскую спину. Из темноты повеяло сыростью. Владельцу фабрики, похоже, нравилось, что Пиннеусу страшно.

— Давай шагай. — Гектор Мышак повернулся к сыну.

Пиннеус вздрогнул. Что там, внутри? Неожиданно он закричал:

— Стелла!

Отец посмотрел на него сверху вниз:

— Что орёшь, парень?

— Я просто закашлялся, папа. — Пиннеус дрожал всем телом.

— А мне показалось, ты крикнул: «Спаси меня!»

— Нет, папа, тебе показалось.

Стелла услышала испуганный крик Пиннеуса. В ту же секунду на склад прошмыгнули Луиза с Ужастиком. Они сразу забрались на верхнюю полку.

— Если б ты знала, что там творится, — сердито заговорила Луиза, — и всё из-за тебя! Они даже пошевелиться не могут! А мама висит на крючке! Это всё ты…

— Чёрт знает что! — подтвердил Ужастик.

— Нам надо спасти наших и Пиннеуса! — решительно сказала Стелла.

— Наплевать на Пиннеуса, — ответил Ужастик, — он всего лишь человек.

— Внимание — и не отклоняться от курса! — Стелла взмыла в воздух, опустилась вниз и, проскользнув в дверь, вылетела в коридор. — Моя мама всегда говорила, что надо быть смелым и летать без страха.

— Но твоей мамы давно уже нет! — сказала Луиза Подлиза.

Стелла судорожно сглотнула и вспомнила один летний день. Они куда-то летели — это было ещё до того, как из мамы сшили пальто. Стелла тогда была очень маленькой, и они не стали подниматься высоко. Вообще-то, привидениям не следует летать, пока они не начали обучаться в Школе привидений. «Внимание, моя маленькая Стелла, внимание — и не отклоняйся от курса». Направляясь к железной двери, Стелла летела по коридору, а в ушах у неё звучал мамин голос.

Над пустынными тёмными улицами парил Кошмарис Дамаск в сопровождении Страши и Ойстраха. Лунные блики падали на его тело. Из всех ночных обитателей Швейной фабрики он был самым большим и считался главным привидением. Строгий и упрямый, Кошмарис обладал властным характером. В молодости он был красного цвета, но потом упал в котёл с хлоркой и обесцветился. Теперь он торопился домой, предвкушая призрачный ужин и крепкий сон на верхней полке.

— Я сегодня напугал до смерти кучу народа! — засмеялся Кошмарис.