Подводный мир острова Агрейн заворожил Ириона. Стоило покинуть мелководье с взбаламученным волнами мелким песком, как взгляду открывались фантастические картины. В прохладной синей глубине простирались лабиринты скал, а еще глубже лежали развалины древних городов. Кое-где сохранились прихотливо изогнутые арки ворот, небольшие шпили на изящных башенках и легкие мосты над бывшими каналами. Скалы и руины поросли разноцветными водорослями, которые колыхались в подводных течениях, как травы под ветром.

С тех пор как Ирион после отъезда с болот впервые отправился на острова и, нырнув в море, слился с родной стихией, его чувства обострились, и мир наполнился новыми ощущениями. По едва заметным переменам запаха воды и ритма движения волн молодой человек узнавал о приближении шквала задолго до того, как об этом извещали быстрые стрелы перистых облаков на горизонте. Порой Ириону казалось, что море само нашептывает о том, что происходит вокруг даже в сотнях миль от острова, надо было только прислушаться. От руин городов веяло печалью и не рассеявшимся за века запахом беды, поэтому Ирион редко опускался туда. Он предпочитал путешествовать среди природных скал, где все дышало миром и покоем.

Ирион никогда не брал первые попавшиеся раковины на мелководье, он чувствовал, в каких скрывается самый красивый перламутр, и, вволю наплававшись в глубине, выбирал одну-две, чтобы обеспечить семью покупными товарами. Не во всех раковинах перламутр оказывался одинаково хорош: от цвета бледно-серебристого тумана до глубокой синевы ночи и огненных красок заката. Еще реже и обычно на большой глубине встречались раковины, играющие внутри всеми цветами радуги.

Теперь молодому человеку не требовалось выныривать, чтобы набрать воздуха. Поэтому сын духа озера предпочитал погружаться в море вдали от других ныряльщиков, чтобы не смущать их. Если бы не Леала и дети, Ирион мог отдалиться от людей. Но его маленькая жена все понимала, старалась не показывать волнения по поводу долгих отлучек мужа и каждый раз с радостью встречала его. Поэтому сын духа вод не всегда слушал зов волн, с Леалой и детьми он хотел быть просто человеком.

Почти два года Ирион наслаждался тихой гармонией с окружающим миром.

Однако недавно он неожиданно нашел сначала одну жемчужину, а вскоре еще две. Жемчужины в перламутровых красавицах почти не попадались, жемчуг добывали в других краях. Первая оказалась крупным опалово-голубым шариком, похожим на большую из здешних лун. Она напомнила Ириону о многих странных событиях в его жизни, и в первую очередь о встрече туманной лунной ночью с Морской Матерью в облике заезжей сказительницы. Как знать, может, эта жемчужина была ее напоминанием о себе… Ирион показал находку Леале и спрятал в карман.

Когда же несколько дней спустя ныряльщик, открыв раковину с огненным перламутром, обнаружил в ней жемчужину, похожую на шарик огня, он смутился, не понимая, к чему бы это. Буквально на следующий день во время странствий по расщелинам подводных скал рука Ириона легла на маленькую раковину среди обломков камней, и он почувствовал, что и в ней тоже притаилась жемчужина – темно-синяя, как ночное небо. Так оно и оказалось…

С этого момента Ирион не находил себе места, ощущая, что две последние жемчужины предназначены не ему. Леала волновалась не меньше, последние месяцы она чувствовала, что надвигаются какие-то перемены. Поэтому, когда в их бухту зашел первый же торговый корабль, Ирион без колебания предложил капитану весь перламутр и спросил:

– Можно ли отправиться с вами на материк?

– Я иду в Дор, причем ни в один из крупных портов заходить не собираюсь. У меня свои дела. Впрочем, столица там недалеко…

– Прекрасно! Именно туда мне и нужно, – поспешно заверил Ирион, даже не дослушав капитана до конца.

Тот покачал головой, решимость странного ныряльщика с узким мечом на бедре была ему абсолютно непонятной, но, увидев пришедшую вслед за ним на берег жену с детьми, которые, не вмешиваясь, ждали решения, согласился. Для солидности он вычел из товара за проезд одну из раковин. По правде говоря, торговец и так платил добытчикам перламутра в несколько раз меньше, чем получал при сдаче сырья в мастерские, но раз островитян такая цена устраивала, то он не видел смысла что-либо менять.

Сегодня звезды вели себя странно, большинство находилось где обычно – их расположение Ирион успел хорошо изучить за время жизни на островах, однако на севере несколько звезд выстроились в фигуру, напоминающую одну большую звезду. Созвездие появилось вчера, когда под вечер ветер разогнал последние остатки туч. Оно располагалось почти на севере и с приближением корабля к берегам Дора мерцало где-то над северной оконечностью полуострова. Это было неспроста, но о смысле знамения стоило спросить кого-то из ведающих там, куда направлялся Ирион.

Ведающая Лианна ло’Хорди, покинув свой дом на Северных Пустошах, отправилась в путь на Дорский полуостров. Где-то там обитал танцующий беловолосый юноша, который в ее сне призывал всех, кто близок ему по духу. Даже окрестные ведающие считали Лианну странной, что уж говорить об обычных людях. Девушка, женщина, а теперь уж ведунья на склоне лет – она продолжала помогать людям и ждать чего-то, предназначенного именно ей, поэтому, увидев странный сон, и пустилась в путь без колебаний.