Однако четыре короля были далеко не так удачливы, их правление было встревожено внутренними распрями и кончилось катастрофой: Иоанн, Эдуард II, Ричард II и Генрих VI. Из четырёх последние трое лишились трона и в конце концов были убиты. Возможно, Иоанна не свергли только потому, что он успел умереть. Из четырёх Ричард II и Генрих VI взошли на трон несовершеннолетними, этот фактор определил их политику и мог способствовать катастрофическому завершению их царствования. Хотя и Иоанн, и Эдуард II были уже зрелыми молодыми людьми, когда стали королями, их личное прошлое и отрочество может во многом объяснить более спорные стороны их характера.

У каждого из этих королей было то, что можно назвать личной проблемой, в результате которой некоторые их современники и некоторые современные историки называют их ненормальными, даже сумасшедшими. Об Иоанне летописец тех времён писал «одержимый» и «сведённый с ума волшебством и колдовством». Современный французский историк Шарль Пти-Дютайи, писавший в 1936 г., считал его жертвой глубокого психического расстройства. «Иоанн Безземельный, — писал он, —

Эдуард II в своё время считался извращенцем, а не ненормальным, и только американский учёный в начале XX в. пришёл к выводу, что он был сумасшедшим. Король, считает доктор Чэлфонт Робинсон, был болен тем, что «сейчас в медицине называется общим именем дегенерации», вызванной «больным состоянием мозга». Британский историк А.Б. Стил считал, что в последние годы Ричард II был шизофреником. Какими бы ни были сомнения относительно этого диагноза, Генрих VI несомненно пережил серьёзный нервный срыв между 1454 и 1456 гг. и очень может быть, что в себя он полностью так и не пришёл. Значит, каждый их этих королей был жертвой психического расстройства и, возможно, какой-то степени психической болезни.

Но насколько серьёзны были эти расстройства психики и каков был их характер? Как они влияли на события времён их царствования? Современные историки в какой-то степени постарались реабилитировать Иоанна, которого долго считали худшим из английских королей средневековья, тираничным, безнравственным и несправедливым. Несомненно, он столкнулся с неразрешимыми проблемами, с которыми мог бы не справиться и политик более способный и изобретательный. В его царствование произошли беды, в которых его почти нельзя обвинить: всё растущее недовольство баронов, враждебность крупного французского монарха Филиппа II Августа, ссора с папой Иннокентием III, инфляция в экономике. У него не то чтобы совсем не было таланта, чтобы попытаться решить эти острые проблемы, но катастрофы нарастали сериями по мере того, как его планы срывались. Папа отлучил Англию от церкви, запретив все церковные службы и религиозные церемонии, пока Иоанн не сдался и не стал его вассалом, что можно считать непростительным унижением. Его вымогательские финансовые требования вели к увеличению жалоб со стороны баронов, так что в конце концов произошло общее восстание, которое вынудило короля согласиться на Великую хартию вольностей, скреплённую печатью в мае 1215 г. Можно сомневаться, собирался ли король соблюдать условия; злонамеренные бароны уже позвали на помощь французов. На этом перепутье, потеряв своё имущество, включая королевские регалии, во взбунтовавшихся водах в устье Уеллстрима, Иоанн серьёзно заболел и умер 18 октября 1216 г., когда бешеный ветер вздымал волны.

До какой степени личные качества Иоанна усугубили эти проблемы, и в каких отношениях, если таковые есть, его можно назвать психически неполноценным? Следует сразу признать, что характер у Иоанна был сложный и непонятный. Есть ли какие-нибудь основания назвать его сумасшедшим — это более сомнительно. Его личность следует понимать в свете его происхождения и воспитания, ибо он происходил из древнего рода способных, но неуравновешенных принцев, графов Анжу, небольшой области в центральной Франции, территорию которой они значительно увеличили умелыми манипуляциями. Отец Иоанна, Генрих II, стал королём Англии, герцогом Нормандии и через выгодный, но неудачный брак с Элеонорой Аквитанской, герцогом Аквитании, занимавшей значительную территорию на юго-западе Франции. Это была обширная империя, включавшая Англию и большую часть Франции, и Иоанн унаследовал её после смерти своего брата, Ричарда I, в 1199 г. Анжуйское семейство, Плантагенетов, обычно называли «чёртово семя». Народные предания рассказывали об их мрачном происхождении. Граф Анжуйский вернулся с новой женой, странной девушкой необыкновенной красоты, но она держалась особняком. И что было необычно в такой религиозный век — она не любила ходить в церковь. А если и ходила, то торопилась уйти раньше освящения тела Христова. Её муж, который не мог понять такого поведения, сказал четырём рыцарям, чтобы они за ней следили и попытались задержать её в церкви. Когда она поднялась, чтобы уйти, один из них наступил ей на шлейф. Когда священник поднял Тело для освящения, она закричала, вырвалась и, всё ещё с воплями, выбросилась из окна, схватив двух своих детей. На самом деле графиня оказалась злой феей, Мелузиной, дочерью Сатаны, которая не могла вынести освящения тела Христова во время мессы. Говорили, что Анжуйские графы и Анжуйские короли Англии происходили от тех детей, которые остались от неё. В суеверный век и в легковерном обществе такая легенда вполне могла сойти за объяснение ненормальных особенностей членов семьи Плантагенетов.

Такое «дьявольское» происхождение объясняло демоническую энергию и взрывной дурной характер, который отличал принцев этой династии. «Мы, которые от дьявола пришли, — как говорят, едко сказал брат Иоанна Ричард I, — должны неизбежно к дьяволу и вернуться». «Не лишайте нас нашего наследия: мы не можем вести себя иначе, кроме как дьяволы». «De diabolo venit et ad diabolum ibut», — заметил св. Бернар Клервоский («От дьявола пришёл и к дьяволу уйдёт» (лат.). — Пер.).

Отец Иоанна, Генрих II, был человеком огромных способностей и безжалостной решимости, как правило, беспокойный и подверженный приступам бешеного гнева. Когда он злился, глаза его сверкали огнём. «Он великий, действительно величайший из монархов, — сказал Арнульф из Лизьё архиепископу Фоме Бекету Кентерберийскому, которому позже суждено было испытать яростный взрыв королевского гнева, — ибо никого нет выше его, кого он почитает, и ни одного подданного, который может возразить ему». Когда храбрый епископ укорил его за проявление гнева, Генрих грубо возразил, что если может гневаться Бог, он не видит причины, почему не должен король. Когда незадачливый советник, Ришар дю Омме, случайно сказал несколько слов в похвалу его врага, короля Шотландии Вильгельма Льва, Генрих «сдёрнул с головы шапку, стащил пояс, сбросил плащ и одежду, сдёрнул покрывало с кушетки и, сев на всё это как бы на кучу экскрементов, принялся жевать солому».

Такие предки могут кое-что объяснить в характере Иоанна, особенно если вспомнить, что его мать, Элеонора Аквитанская, тоже была властной и несдержанной женщиной. Иоанн был самым младшим из чёртова семени, избалованным ребёнком, щёголем, который по всем признакам предпочитал роскошь двора военному ремеслу и был крайне инфантилен во взглядах и поведении. Представляется возможным интерпретировать отклонения в характере Иоанна воздействием воспитания и окружения. Он был в центре перетягивания каната между непредсказуемым отцом и властной матерью. Мать относилась к нему с презрением. Отец как будто любил его, а потом выбросил за борт. Анжуйский двор, в котором он вырос, был школой вражды и предательства, и Иоанн оказался способным учеником. Несдержанный и самовлюблённый, он кажется в такой же степени жертвой, как и создателем проблем, которые в конце концов его погубили.

Итак, что конкретно можно сказать в пользу предположения, что психика его была неустойчива? Пти-Дютайи пишет о нём как о жертве маниакально-депрессивной болезни, которая объясняет, почему вся его жизнь кажется колебанием между периодами кипучей энергии и всепроникающей летаргии. В 1204 г. он уступил Нормандию французам во многом из-за своего бездействия. Король, замечает летописец, веселился по ночам и долго не вставал по утрам со своей молодой женой Изабеллой. В тот самый день, когда он отправлял своих лошадей, собак и соколов в Нормандию, чтобы они наверняка были уже там, когда прибудет он, опора английской обороны в Нормандии, неприступная крепость Шато-Гайяр, выходящая на Сену, пала перед врагом. И всё же внимательное изучение документальных данных не показывает, что эти вопиющие переходы от энергии к прострации были постоянной особенностью его жизни. Временами внимание Иоанна к государственным делам было неустойчивым, но в общем, хотя с ним случались приступы безделья, он был работящим, даже добросовестным королём.