Шратт сидел в кресле. Увидев меня, он переменился в лице.

— Что-нибудь с Дженис? — тревожно спросил он.

— С ней все в порядке, — ответил я.

Шратт с облегчением вздохнул — но все еще не успокоился.

— В последние дни ей нездоровится, — сказал он.

У меня не было никакого желания обсуждать самочувствие Дженис.

— Я велел ей вернуться в Новую Англию. Скоро она уедет отсюда.

Мне не понравился взгляд, которым он смерил меня. Какое ему дело до наших семейных проблем?

— Кажется, я на верном пути, — стараясь не выдать волнения, добавил я.

Шратт не ответил. По-моему, его покоробило мое безразличное отношение к Дженис.

— Я пробовал практически осуществить ваше предложение. Мозгу Донована не хватает силы для телепатической связи со мной, — сказал я. — Через электронику мысли не пропустишь. И все-таки мы можем их усилить.

В его глазах мелькнуло заинтересованное выражение — я снова почувствовал, что стою на верном пути.

— Вот простой пример, — продолжил я. — Допустим, вы слушаете радио. Если сигнал слабый — скажем, приходит откуда-то издалека, — то увеличение мощности приемника на качество звука не повлияет. Чтобы улучшить прием, нужно увеличить мощность передатчика.

Он с недоумением посмотрел на меня — видимо, еще не взял в толк, куда я клоню. Я добавил:

— Мы будем стимулировать способности Донована до тех пор, пока кто-нибудь из нас не сможет принимать его мысли.

Шратт понял мою мысль. Однако ему по-прежнему был неясен метод, которым я собирался воспользоваться.

— Если суммарный заряд биополя мозговых клеток удастся довести до нескольких тысяч микровольт, мощность телепатического сигнала увеличится в десятки раз. Может быть, тогда его силы хватит, чтобы воздействовать на любого человека.

Шратт кивнул, но в его взгляде появилась настороженность.

— Вероятно, вы правы, Патрик, — медленно проговорил он. Вот только…

Он заколебался. В эту минуту я его ненавидел — за нерешительность и недоверие к моей работе. Мне требовалась помощь, а не попытки разубедить меня в ее целесообразности.

— Оставьте ваши нотации, Шратт — вспылил я. — Я должен продолжать исследования, вы это знаете. У меня нет времени обсуждать наши этические разногласия.

— Вы имеете дело с силами, которыми не умеете управлять, — с дрожью в голосе произнес он. — Возможности человеческого мозга безграничны, и неизвестно, чем все это…

— По-вашему, я должен прекратить эксперименты, потому что они представляют какую-то опасность для нас — устав от его малодушия, резко спросил я. — Уверяю вас, остановить их я успею в любой момент.

— Каким образом?

— Отключу компрессор, вот и все. Как только прекратиться подача крови, мозг Донована умрет.

— Мне нужно подумать, — сказал Шратт.

Хлопнув дверью, я вышел из комнаты.

10 октября

Установлена дополнительная ультрафиолетовая лампа, в артериях циркулирует свежая кровяная сыворотка, позволяющая быстрее выводить углекислоту. Приготовлена плазма нового состава, обогащенная кислотами, протеинами, солями, жирами и аминокислотами — чтобы поддерживать необходимую концентрацию водорода.

Я хочу добиться эффекта пресыщения. Избыток калорийных питательных веществ скажется на метаболизме, затем последуют изменения всех химических и биологических процессов.

12 октября

Амплитуда энцефалограмм заметно увеличилась, альфа-колебания полностью исчезли. Мозг практически не отдыхает: чаще засыпает, но даже во сне продолжает какую-то неведомую мне деятельность. Вчера лампочка горела шесть часов тридцать восемь минут, сегодня — уже шесть часов двадцать пять минут. Видимо, обильное питание приводит к повышенной сонливости. Вместе с тем пробуждаются скрытые силы мозга, увеличивается его жизненная активность.

14 октября