Сегодня вечером все старались закончить съемки эпизода, как будто ничего не произошло.

— Прошло немало времени, — пожав плечами, отозвался Тони.

— Это не должно иметь значения.

Мир Джека больше не ограничивался рамками повседневной реальности. Констебль реагировал на это с энтузиазмом фанатки, узнавшей, что в город приехал ее любимый актер. Теперь, когда коп поверил в сверхъестественное, он подозревал, что оно притаилось за каждым углом. Иногда он даже его замечал и звонил Тони.

— Что ты скажешь о создании в шесть сантиметров ростом, способном откусить кусок бампера?

— Что?

— Кажется, я заметил его на стоянке с конфискованными машинами. Может, даже не одно.

Тони, в конце концов, узнал голос, повернулся на другой бок, прищурился на часы и пробурчал:

— Сейчас три утра.

— Какая разница? Неужели эти твари появляются только между полуночью и рассветом? Кто они такие?

— Откуда, черт возьми, мне знать?

Коп, который был тогда еще Элсоном, а не Джеком, понизил голос, чтобы никто его не услышал:

— Но ты же волшебник.

— Да, волшебник, а не база данных ночных страшилищ.

— Значит, ты мне не скажешь?

— Блин, сейчас три утра!

— Почему ты все время это повторяешь?

— Потому что сейчас три утра, — вздохнул Тони.

В обычном мире Джек уже охладел бы к такой теме или отвлекся бы на другую.

— Группа туристов заметила снежного человека близ Хоуна [2] , — сказал Тони. — Скорее всего, не настоящего, — поспешно добавил он. — Нами уже никто не интересуется. — Фостер заметил тень, мелькнувшую на краю освещенной съемочной площадки, и возвел глаза к небу. — Кроме вас и его.

«Да, Кевина Гровза. Нашего собственного журналиста из желтой газетенки».

К счастью, после происшествия в доме Мэйсон вылез на первый план. Для него существовал только он сам. К несчастью, Кевин Гровз, видимо, услышал некоторые правдивые факты, почти погребенные под «эго» звезды сериала.

К огромному разочарованию репортера, после того как были даны официальные показания — а три смерти при загадочных обстоятельствах вынуждали стражей порядка взять таковые, — никто больше не хотел обсуждать случившееся. Люди будто бы почти стыдились своего участия в паранормальном событии. Все знали, какого рода личности обычно бывают замешаны в таких делах. В глазах широкой публики дома с привидениями находились строчкой ниже пришельцев, берущих анальные пробы, и чуть выше тысячелетних детенышей ящериц. Не сговариваясь, люди решили объяснять все, что только можно, рациональными причинами и не признаваться в остальном.

В результате Кевин Гровз продолжал тщетно рыскать у павильона звукозаписи, и киношники регулярно выдворяли его с натурных съемок.

Но нежелание говорить вовсе не означало, что кто-то и вправду забыл о случившемся. Все избегали определенного участка на съемочной площадке в течение пятнадцати минут после одиннадцати — как утра, так и вечера. К способностям Тони коллеги прибегали, если это могло сэкономить несколько минут или долларов. Телевизионщики ежедневно сталкивались с сюрреализмом, а потому без труда справились с лишней парой подобных моментов.

Помогло и то, что в августе Тони был просто помощником режиссера, человеком, находящимся в самом низу тотемного столба, поэтому от его странностей было несложно отмахнуться.

— На твоем месте я не стал бы так просто закрывать глаза на мистера Гровза, — заметил Джек, дожевывая овсяное печенье с изюмом. — Мэйсон Рид красовался вовсю, но не забывай: не все сказанное о твоих поступках в ту ночь затерялось в его тени.

— Да, я обладаю безбрежной, невероятной мощью, — вздохнул Тони.

— Ты разговариваешь с мертвыми.

— Ну и что? Еще я болтаю со своей машиной и банкоматом.

— Покойники беседуют с тобой.

— Вы никогда не смотрели «Путешествие в неизведанное»? [3] Его показывали по телику шесть-семь раз на дню. Похоже, мертвые разговаривают со всеми.

— Ты… — Джек махнул рукой.

Тони приподнял бровь, что придало незаконченному предложению констебля некую двусмысленность.

Коп фыркнул, отказываясь на это клюнуть, и продолжил:

— Упоминалось слово «волшебник».

— А еще «массовые галлюцинации» и «утечка газа». Вам не кажется, что я нашел бы себе занятие получше, чем торчать возле места проведения ремонтных работ в час ночи, если бы был таким могучим волшебником?

— И оставить шоу-бизнес?

Джек стряхнул с куртки крошки печенья и улыбнулся. Золотистая щетина блеснула в свете уличного фонаря. Его улыбка заставила парня нервничать, чего и добивался констебль. Осознание этого не помогало Фостеру.

— Пойду, перемолвлюсь словечком с мистером Гровзом.