Я попыталась возразить, но от легонько закрыл ладошкой мой рот:

– Подожди, я должен тебе это сказать! Мария, ты теперь свободный человек и если ты найдешь свое счастье, то пришли мне как-нибудь открытку с подписью 'от дяди Сэма'.

Отпихнув его руку я рассмеялась:

– Что за мысли!?

Он пожал плечами:

– Ты молода!? И за полгода может случится все что угодно!

Я взяла его лицо в свои ладони и посмотрела в его глаза:

– Я ценю все то что ты сказал, но мне кроме тебя никто не нужен!

– Ок!
– он встал и потянулся за брюками.
– А теперь я должен съездить купить тебе вещи к отъезду. Пожелания есть?

Я заложила руки за спину бесстыдно подставив его взгляду грудь:

– Пожалуй: Купи мне бороду Санта-Клауса и рога оленя!

Он рассмеялся:

– Я вообще-то, подумал о джинсах и футболке!

– О...
– с деланным удивлением сдвинула брови.
– Думаешь надо?

Я подняла ногу и пальцами ноги ткнула ему в пах. Он смутился:

– Мне бы было спокойнее:

– Ах, это: Хорошо! Вези!

Мы оделись и я пошла в свою палату, собирать сумку. После визита Чаки мои вещи на всякий случай унесли в другое крыло.

Еще немного и я буду свободна!

Я смотрела телевизор, когда в мою палату влетела взволнованная медсестра:

– Мария, Штольц пропал!

Меня буквально выбросило из кресла:

– Как пропал?!

Она прошептала побелевшими губами:

– Его машину нашли открытой и брошенной недалеко от его дома. Мобильный не отвечает! Что делать?

– Давно это произошло?

– Мы не знаем.

У меня в душе словно что-то упало в плохом предчувствии. Я нервно поправила волосы:

– Я найду его. Принеси мне вещи и обувь.

Я попросила таксиста остановиться перед воротами виллы. Охранники видя меня выпучили глаза и связались с кем-то по рации. Я тем временем беспрепятственно вошла и устало пошла по аллее в сторону дома. Страшно мне не было. Была какая-то пустота. Словно, я старый человек долго поживший и уже уставший от всех жизненных перепитий.

Возле дома меня встретил один охранник, который сказал, что Чаки ждет меня в доме садовника. Я пошла по знакомой дорожке, не обращая внимания на то, что все цветы в саду теперь были ярко-красного цвета.

Подходя к дому, обратила внимание на странную тишину, а также на то, что входная дверь настежь открыта. Когда я зашла внутрь, то меня буквально с ног сбил приторно-сладкий запах разложения. Схватившись за рот и борясь с тошнотой я несколько минут стояла пытаясь справиться с рвотным рефлексом. Запах был просто ужасным, а стоящая жара сделала его невыносимым.

Взяв себя в руки я зашла в зал. Света там не было и в слабом вечернем свете от окна я видела какие-то странные вытянутые силуэты. В этот момент недалеко от меня щелкнул выключатель напольного светильника. В кресле положив ногу на ногу сидел Чаки с полным бокалом коньяка, почти пустая бутылка стояла рядом. Я перевела взгляд на силуэты, которые виделись мне в свете окна и чуть не лишилась сознания. На потолочных балках висели три повешенных трупа. Это были тела Шомера и его семьи. Видимо прошло уже пару дней, так как на трупах были темно-синие пятна, временами переходящие в черные. Я обратила внимание, что у них были босые ноги, на которых сидели черные мясные мухи. Временами мухи поднимались и кружились ища новое место. Тогда в абсолютной тишине был слышно их гулкое жужжание. Под трупами образовалось несколько лужиц, в которых также ползали мухи поблескивая своими толстыми черными телами. Представив что одна из этих мух может сесть на меня, меня передернуло. Я подняла глаза и посмотрела на лица повешенных. Они были отекше-одутловатыми, у рта висели темные словно прикушенные языки, на которых также были вездесущие мухи. Мое сознание отказывалось верить, что я когда-то знала этих людей. Мне почему-то казалось, что это манекены. И если бы не этот ужасный трупный запах, думаю мне это бы удалось.

Чаки в это время наблюдал за мной:

– Все знакомые лица, неправда ли?

Я смотрела ему в глаза и думала как я могла раньше жить с этим чудовищем:

– Зачем ты это сделал, они хорошие люди, а Хасан еще совсем ребенок!

Он ухмыльнулся заложив руки за спину и развалившись в кресле:

– От своих людей я требую двух вещей: беспрекословного подчинения и верности. Они нарушили оба закона помогая тебе бежать. За этим последовала заслуженная кара, - он повернулся и посмотрел на тела, которые в свете торшера выглядели просто жутко.
– Помня о том, что они хорошо мне служили десять лет, я итак не стал их пытать. Так что, все честно!

Моя голова кружилась и мне казалось, что я упаду в обморок. Убив этих людей, он поступил очень хитро - Чаки загнал меня в чувство вины и в тоже время лишил меня друзей. Теперь кроме Алекса у меня никого не было.

– Где Штольц?
– спросила я.

Он молчал. Не выдержав, я спросила еще раз:

– Я тебя спрашиваю, где он?

Чаки разглядывал меня:

– Ты как-то изменилась: А интересно, ради меня ты пришла бы в дом врага?

Я отвернулась:

– Где Штольц? Он: жив?