— Черный сок, говоришь, — переспросил Федор, — а это не он горел там на берегу?

Гнаал кинул.

— Наши корабелы изготовили из него специальную смесь, вместо смолы…

— Молодцы, — похвалил Чайка, бросив взгляд на уплывающий берег. — Ну так вот, кто бы это ни был, они нашли вас по дыму от костра. В этих священных местах уже сотни лет никто кроме них не имеет права собирать этот черный сок. Так что вы сами позвали их в гости.

Гнаал хлопал глазами, не понимая, о чем говорит Чайка. А Федор только теперь ощутил, что стоит голый и мокрый посреди палубы. Взгляд его неожиданно наткнулся на катапульту.

— А ну-ка, морпехи, пустите прощальный подарок этим воякам, — приказал он, тряхнув мокрой бородой, — да принесите мне нормальную одежду, а то устал уже ходить одетым, как индеец.

— И вина, — добавил Леха, поежившись от налетевшего ветра, — если осталось.

Гнаал кивнул, рассмеявшись.

— Кое-что удалось спасти. Сейчас принесут, а вы пока спускайтесь вниз, отдохните.

Когда Федор, последовав совету, направился вниз по скрипящей лестнице, Халеп вдруг остановил его вопросом.

— Я не знаю, где вы были все это время, — сказал главный купец, теребя бороду, — мы же лишь спасались от смерти. И поскольку все остальные погибли, решили оправиться назад в Карфаген, как только будем способны, чтобы рассказать Ганнибалу о том, что здесь произошло. Но если ты знаешь больше нас и хочешь продолжить экспедицию, то мы…

— Я видел многое, — ответил Федор, обернувшись. — Но ты принял правильное решение, старик. Сейчас мы идем домой. А дальше боги Карфагена подскажут нам, что делать с этими знаниями.

Халеп удовлетворенно кивнул.

— Пусть так и будет.

Отогнав парой выстрелов из катапульты назойливых визитеров от берега, квинкерема, покачиваясь на волнах, медленно вышла из бухты на весельном ходу. Весь остаток дня берег был еще виден, но с наступлением ночи пропал совсем. Нельзя сказать, чтобы Федор расстроился, не обнаружив его утром. Несколько дней он спал или пил вино. Приходил в себя, даже не пытаясь осмыслить пока все случившееся. Выйдя под конец пятого дня пути на палубу в новой блестящей кирасе, когда корабль находился уже посреди бескрайних вод, Федор Чайка заметил темные грозовые облака, появившиеся на горизонте. Они заполонили собой все видимое пространство и встали стеной на пути к дому.

— Похоже, нас опять ждет жестокий шторм, — спокойно произнес Чайка, не обращаясь ни к кому, — так пусть же боги позаботятся о том, чтобы вернуть нас домой.