Остальные пленники тоже воспрянули духом и даже зашагали быстрее, словно впереди их ждала свобода, вино и продолжительный отдых. Они двигались так еще сотню метров, затем зал закончился несколькими проходами в скале. Каждый из них означал отдельный тоннель, ведущий в неизвестном направлении. Но, к счастью, финикийцам не пришлось ломать голову, их просто подтолкнули в правый крайний проход, освещенный сейчас лучше других.

— Ничего себе ход, — воскликнул Ларин по-русски, осторожно крутя головой по сторонам, — да здесь метро можно строить. Поезд с вагонами запросто пройдет. Чем же они пробили такой тоннель? Да еще и пол почти отполировали. Динамита у них же не было, а командир?

— Не было, — озадаченно кивнул Федор, изучая взглядом ровную поверхность округлого тоннеля, действительно похожего на тоннель метро, идущий с уклоном вниз, и добавил с сомнением: — Надеюсь, что не было.

Вместо электрических ламп на расстоянии примерно в пятьдесят метров друг от друга здесь попадались факелы, закрепленные на специальных подставках. Поэтому, несмотря на то что пленники уже давно находились в подземелье, лишенные солнечного света, вокруг было довольно светло. Впереди маячили сапотекские воины, и по их уверенной походке Чайка догадался, что те пользовались этой дорогой не впервые. Так они брели минут двадцать, затем оказались у развилки. Дорога здесь расходилась на целых три новых тоннеля.

— Ого, — невольно присвистнул Федор, — вот это система подземных коммуникаций. Действительно, только метро не хватает.

Взяв новое направление, пленники брели по тоннелю еще почти час. Этот тоннель был даже шире предыдущего, и от него то и дело отделялись новые проходы, ведущие, как успел заметить любознательный Федор, не только вниз, но и вбок и даже наверх. Несколько раз Чайка видел винтовые лестницы со ступеньками из отполированного камня. «Ну просто линия Маннергейма какая-то, — невольно усмехнулся Федор, — или бункер для Гитлера. Разветвленная система тоннелей, наверняка имеются скрытые выходы на поверхность. Не хватает только складов с боеприпасами, железной дороги и огневых батарей для полного комплекта».

Спустя еще десять минут финикийцы услышали шум и преодолели подземную реку по каменному мосту. В отличие от недавней экстремальной переправы, эта прошла почти незаметно. Мост был постоянным, да еще высеченным из единого куска камня, метров десять в длину. Его перила надежно защищали всех путников от падения в реку, которая ничуть не уступала по ширине и глубине той, что текла снаружи. А возможно, это была та же самая река, только свернувшая под землю. Федор вновь поймал себя на мысли, что все встреченные инженерные сооружения поражали своей аккуратностью, за которой явно стоял точный расчет.

«Похоже, они не такие уж отсталые, эти сапотеки, — стал постепенно примиряться с новой реальностью Федор, — больно уж хорошо работают местные камнерезы и проходчики тоннелей. Но и для них это все слишком точно рассчитано. Как они умудрились все это построить, ума не приложу. Одной мотыгой так не сработаешь».

— Может, это и не они все тут построили, — вдруг проговорил Леха, словно услышавший мысли друга, — слышишь, командир? Больно ладно у них тут все подогнано.

— А кто тогда? — пробормотал застигнутый врасплох Федор. — Инопланетяне?

— Не знаю, — угрюмо замолчал Леха.

— Ладно. Поживем, увидим — сказал Федор, с трудом переставляя уставшие ноги, — может, разберемся со временем, кто тут главный строитель.

— Да хрен с ними, со строителями, — отмахнулся Леха, — сбежать бы отсюда.

Ларин не успел ему ответить, сделав очередной поворот, тоннель закончился. Массивные каменные блоки круглых, походивших на огромный люк ворот, были раскрыты. По краям стояли стражники, блестя копьями в отсветах факелов. А за воротами, где только что пропал последний охранник из передовой части конвоя, зияла чернота. Снаружи повеяло холодом, и Федору вдруг захотелось остаться здесь, где было светло и тепло, а не выходить вновь в подлунный мир, в котором их ожидало скорое решение своей судьбы. И никто им не гарантировал, что это решение будет наилучшим.

Леха тоже сбавил ход, почти остановившись. Видимо, подумал о том же. Но ему не дали долго теряться в сомнениях. Тычок острым копьем вернул его к жизни. Ларин дернулся, но не стал бросаться на своих конвоиров, а медленно побрел вперед к выходу из подземелья. Вновь оказавшись в кромешной тьме, они некоторое время брели на ощупь. Однако ноги все так же ступали по ровным каменным плитам, выложенным с уклоном вниз. А спустя некоторое время, и глаза привыкли к вечернему освещению. В небе уже висела луна, закрытая облаками, отчего все вокруг казалось еще темнее. Ломаная линия гор еще была слабо различима на небосводе. Обычно в это время пленникам уже разрешали упасть на камни и забыться сном. Но сейчас никто и не подумал объявлять привал. Колонна продолжала двигаться по мощеной дороге среди нависавших скал.

— Что-то новенькое, — пробормотал Леха, — похоже, нас решили гнать всю ночь, пока не сдохнем.

— Может, уже недалеко? — высказал предположение Федор, всматриваясь вперед.

— Хорошо бы, — отозвался Леха, — а то я уже готов упасть.

Он помолчал немного и добавил вдруг:

— А это что за факельное шествие? Праздник, что ли, по случаю нашего прибытия?

Чайка посмотрел в указанном направлении и разглядел огненную змейку из нескольких десятков факелов, двигавшуюся к ним навстречу. Вся ушедшая вперед армия передвигалась вниз безо всякого освещения. Видимо, местная дорога была им хорошо знакома. А этот отряд шел вверх. Прямо к ним. Проходя поворот, неизвестный отряд вдруг осветил факелами группу каменных домиков, прилепившихся к скалам. Впереди были какие-то строения, похожие на деревню. Однако в самой деревне не было видно ни одного огонька. И вдруг, словно по команде, одновременно там, в деревне, и далеко внизу появились мерцающие пятна. Даже с такого расстояния Федор разглядел балахоны и щиты сапотеков, проходивших по большому каменному мосту. Потом появилась еще одна группа огней, и еще, в самой глубине долины. У Чайки возникло ощущение, что с наступлением темноты в деревнях включилось вечернее освещение. Зажглись фонари. Он постарался прогнать наваждение. Электричества здесь просто не могло еще быть. Впрочем, даже не наметанному глазу было видно, что везде, где был заметен свет, горели факелы или жаровни.