— Завтра утром я возьму у матери машину и сам отвезу вас в Пасинопердуто. Ну как?

— Идет.

Марио кашлянул.

— Хочу предупредить, что за пользование машиной будет взиматься небольшая дополнительная плата. Видите ли, моя мать вдова, и лишь сдавая внаем оставленный отцом автомобиль она может позволить себе маленькие удобства.

— Ладно.

Коря себя за чересчур строгую оценку натуры Марио, я договорился о встрече и вернулся за столик к Кэрол. Она осталась настолько довольна моими успехами, что позволила перейти на «ты». Однако надежды на дальнейшее развитие отношений рухнули, когда она потребовала лечь спать рано и врозь, чтобы на утро подняться отдохнувшими.

В номере было холодно, и я едва уснул, а ночью мучался зловещими видениями подземелья и странной, похожей на колесо машины.

Мы ждали у гостиницы минут десять, прежде чем в забрызганном грязью «фиате» подкатил Марио. То было мое первое пребывание в Италии, и под впечатлением, будто в Средиземноморье тепло даже зимой, я захватил только легкий плащ. И в то время, как розовощекая Кэрол спокойно нежилась, закутанная в шерсть и меха, я отчаянно дрожал на пронизывающем ветру.

Когда Марио увидел Кэрол, его глаза вспыхнули.

— Три тысячи, — прошептал он мне на ухо. — Больше вам никто здесь не даст.

Я пихнул его на кресло водителя и проговорил:

— Сиди тихо, жаба. Мы, американцы, не продаем своих женщин. Кроме того, она не моя.

Марио еще раз взглянул на Кэрол, а потом с презрением посмотрел на меня.

— Вы большой глупец, синьор. Эта женщина просто вопиет о любви.

— Сейчас завопишь ты, если немедленно не поедешь.

Я захлопнул дверцу, но Марио опустил окошко и протянул руку.

— Двести километров по двадцать пять центов… итого пятьдесят долларов, — заявил он. — Плата вперед.

Машина, отчаянно скрипя, двинулась с места. Кэрол плотнее запахнула пальто и бросила на меня холодный взгляд.

— Ты очень щедр с моими деньгами, — сказала она. — Эту рухлядь можно купитьза пятьдесят долларов.

Я промолчал, онемев от холода и несправедливости. Марио, казалось, вышел прямо из скабрезного фильма, но у меня было тяжелое чувство, что насчет Кэрол он прав. Возможно, как бы дико это ни казалось, она действительно жаждет ощутить над собой грубую власть мужчины… Я позволил себе долгий взгляд на как изваянные ноги Кэрол и замер в ожидании ее реакции.

— Любуйся лучше пейзажем, — отрезала она.

Плечи Марио колыхнулись — полагаю, от хихиканья. Я уставился в окно, однако пейзаж не мог приковать моего внимания, так как мы проехали два квартала, завернули за угол и остановились в темном полуразвалившемся гараже.

— Маленькая задержка, буквально минуту! — Марио выпрыгнул из-за руля и исчез под автомобилем. Через несколько секунд мы услышали пронзительный визг наподобие того, что издает бормашина. Я терпел, сколько мог, затем вылез и наклонился. Марио отсоединил провод спидометра.

— Марио! — взревел я. — Какого черта ты здесь возишься?

— Всего лишь сокращаю свои расходы, синьор.

— Что ты имеешь в виду?

— Я поклялся своей матери — честью, синьор! — что мы проедем всего двадцать километров, но заметил, что она все равно сняла показания спидометра. — В его голосе зазвучала обида. — Старая карга не доверяет даже собственному сыну! Как вам это нравится? Всякий раз я должен подводить счетчик, иначе она обдерет меня как липку!

Яростно взревев, я схватил Марио за лодыжки и вытащил из-под машины.

— Это твоя последняя возможность, — дрожа от возмущения сказал я. — Немедленно вези нас в Пасинопердуто, или сделка расторгнута!

— Хорошо-хорошо, вам незачем волноваться. — Марио украдкой оглядел гараж. — Между прочим, раз уж вы у меня… не интересуетесь наркотиками? Гаш, кока, травка?

— Здесь есть телефон? Я звоню в полицию.

Угроза подействовала на Марио быстро и благотворно. Он толкнул меня в машину, и мы сорвались с места, не отсоединив даже дрель от спидометра. Она громыхала по днищу машины, пока не оторвалась. Кэрол кинула на меня удивленный взгляд, но я знаком попросил не задавать вопросов.

В одном я был совершенно уверен. Если Марио хотя бы что-нибудь заподозрит, он ринется в наши дела с Сумасшедшим Джулио, как голодная акула, оказавшаяся в плавательном бассейне.

Поездка в отроги Альп была далека от приятной. Выяснилось, что в машине нет обогревателя. Закутавшаяся в меха Кэрол казалась далекой и высокомерной. Даже Марио молчал и не предлагал ничего противозаконного. Он вел с мрачным сосредоточением и время от времени резко крутил рулем, стараясь переехать какую-нибудь бродячую собаку. Когда через два часа мы достигли Пасинопердуто, я чувствовал себя стариком.