— Друзья! Я прекрасно осознаю, что, как показывают исследования, ускоренная индустриализация аграрной страны нежелательна. Поэтому прошу искренне высказывать свои замечания и возражения, если покажется, что я чересчур вас подгоняю… Вы никогда не задумывались о промышленности?

И вот очень скоро у одного рода был маленький металлургический заводик, а у другого — высокоразвитое гончарное производство. И хотя Каммерлинг старался не торопить местную инициативу и не давить на местные порядки, его энтузиазм и активное участие в повседневной жизни оказывали, по всем признакам, каталитический эффект. С появлением ирригационной системы, нужды в каолине и руде для каждого открывалось широкое поле деятельности.

Однажды вечером, когда Каммерлинг помогал кому-то изобрести лебедку, сошлись в тайном месте главные визири двух народов.

Один из них изрек:

— Никоим образом не отрицая свое неумирающее презрение к тебе и своей орде аграрных дебилов, которых я собираюсь уничтожить при первой возможности, должен подчеркнуть, что этот злосчастный узурпатор творит с нами непотребное, и потому с ним надо покончить.

А другой ответствовал, что, не желая производить впечатление, будто он оскверняет себя, беседуя на равных с безмерно испорченными пожирателями падали, он с удовольствием поддержит любой план избавления от этой межзвездной обезьяны.

— Бог он или не бог, — продолжал первый визирь, — он определенно молодой мужчина, и нам хорошо известны некоторые способы укрощения подобных строптивцев. Тем более если мы объединим наши возможности для достижения лучшего результата.

Как-то вечером, услышав истерическое снырчание сторожевого дракона, Каммерлинг открыл люк и увидел двенадцать обворожительных созданий, чьи изящные тела были закутаны в сверкающие вуали, достаточно прозрачные, однако, чтобы можно было разглядеть порой пупок, глаз, бедро, талию, сосок и тому подобное. Таких годольфусианок никогда прежде не замечал он здесь, что неудивительно, ибо чересчур был занят делами насущными.

И Каммерлинг выпорхнул за дверь и пылко приветствовал их:

— Добро пожаловать! Боже всемогущий! Чем могу вам помочь?

Выступила вперед девушка в шелках дымчатых, распахнула свои одежды как раз настолько, чтобы он вывихнул челюсть, и молвила:

— Меня зовут Лейла Птица Страстного Наслаждения. Мужчины убивают друг друга из-за единого моего прикосновения. Я хочу одарить твое тело ласками немыслимыми, и ты распростишься с душой от несравненного блаженства.

Затем выступила вперед другая и колыхнула одеяниями так, что у него выпучились глаза, и сказала:

— Я — Иксуалка Пылающий Вихрь, воспламеняю до безумия посредством невыносимого удовольствия, бесконечно растянутого.

К тому времени Каммерлинг уяснил, что мысли их идут в одном направлении, и ответствовал:

— Это воистину дружеский акт, ибо, сказать по совести, я чувствовал себя немного напряженно. Пожалуйста, входите.

И они прошли сквозь тамбур, который также запрограммировала матушка Каммерлинга, и по пути особые устройства тамбура незаметно изъяли у девушек всевозможные лезвия, буравчики, яды, амулеты, шипы, колючки, отравленные кольца и гарроты, упрятанные в самых интимных местах. Но даже знай это главные визири, они бы не были обескуражены, потому что ни один мужчина не мог насладиться любыми двумя этими девушками и остаться в живых.

С первыми лучами солнца хороший земной юноша Каммерлинг выпрыгнул из корабля и, сделав тридцать два приседания, воззвал:

— Эй, народ! Когда вы там оклемаетесь, я научу вас готовить пиццу. А мне пока надо помочь сделать отстойник; нам ни к чему отравлять экологию.

Но девушки выбрались наружу, пошатываясь, расстроенные сильно, и запричитали:

— О господи, мы не можем вернуться, потому что не справились с заданием! Нас ждет погибель в зверских пытках и мучениях.

Каммерлинг разрешил им остаться и показал, как управлять плитой. И все девушки с радостью расположились у него на постоянное жительство, кроме одной по имени Иксуалка Пылающий Вихрь, которая бросила:

— А на черта?! — и потащилась к палачам.

А Каммерлинг отправился участвовать в осуществлении проекта по очистке сточной воды, и проекта по внедрению электричества, и во множестве других начинаний, увлекаясь больше, чем сам считал полезным, ибо видел, что нарушает сложившиеся устои. И он огорчался сверх всякой меры из-за людей, которым больше негде было приложить силы, потому что раньше они работали, например, сушильщиками трупов, которых теперь поубавилось; или надзирателями за прямотой пахоты женщин, а женщины теперь пахали на ящерах, и надзиратели не успевали за плугами.

Но Каммерлинг научился справляться с трудностями. Так, когда к нему явились рабочие-металлурги и спросили: «Господин, мы построили эту дьявольскую машину для изрыгания нечестивой плоти. Что, во имя пресвятого яйца, нам с ней делать дальше?!», Каммерлинг ответил:

— Послушайте, друзья, давайте решим вопрос голосованием. Я — за производство труб для водопровода.

Тем временем детей, которых не бросили в колодцы и не заклали идолам, становилось все больше. Однажды Каммерлинг услышал странные звуки и, открыв люк корабля, увидел сторожевого дракона, заваленного сотнями вопящих младенцев. И он приблизился к ним и молвил: