Он позволил помощникам подержать Талию на руках только несколько секунд, пока слезал с коня. Затем он снова прижал ее к себе, боясь, что она испарится, если он ослабит хватку.

Оказавшись в доме, стены которого отрезали их от остального мира, Харрис уговорил Талию, пребывающую в полубессознательном состоянии, выпить стакан воды и высококалорийный напиток с витаминами и минералами, который местные жители готовят для тех, у кого крайняя степень обезвоживания и солнечный удар.

С особой осторожностью, нашептывая поощрения и похвалы, Харрис раздел Талию, искупал в холодной воде, вытер досуха, а затем стал протирать ее разгоряченное тело влажной губкой. Когда наконец температура стала нормальной, он надел на нее чистую атласную ночную рубашку, преподнесенную местными женщинами.

Талия то приходила в себя, то снова погружалась в забытье, поэтому не оказывала Харрису сопротивления.

В конце концов он уложил ее на мягкие льняные простыни, расстеленные на жестком матрасе широкой низкой кровати. Когда Харрис отодвинулся от Талии, она простонала и нахмурилась, словно от боли.

Было очевидно, что она не может вынести разлуку с ним. Как и он не мог с ней расстаться.

Харрис опустился на кровать рядом, обнимая ее. Талия все сильнее к нему прижималась, прерывисто дыша, и он вдруг осознал, что впервые чувствует себя по-настоящему счастливым.

Харрис насторожился, наслаждаясь прикосновением ее тела, ощущая каждый вздох, трепетание и непонятное мурлыканье усталости и полного удовлетворения.

Потом Талия обмякла и умолкла, ее дыхание выровнялось. Она заснула.

Однако Харрису следовало действовать. Нужно было разыскать старейшину оазиса и спросить, сколько осталось времени до наступления песчаной бури и успеет ли он отправить к братьям гонцов. Возможно, если гонцы поедут достаточно быстро, то избегут неприятностей.

Но он не мог заставить себя покинуть Талию. Он хотел позаботиться о ее здоровье и комфорте. Пока она не откроет глаза цвета неба и не посмотрит на него, он не сможет думать ни о чем, кроме нее. Даже судьба Зохейда кажется ему не такой уж и важной в сравнении с благополучием Талии.

Он решил ничего не предпринимать, а просто ждать, когда она проснется…

Талия проснулась.

С трудом разомкнув веки, она долго не могла понять, где находится.

Приглядевшись, Талия обнаружила, что окружена тонкой москитной сеткой и лежит на гигантской кровати, застеленной мягчайшими простынями. Она почувствовала смесь ароматов мускуса, амбры и еще каких-то благовоний, которые уже вдыхала несколько раз, когда приехала в Зохейд. Свет проникал через щели ставней. Низкий потолок был украшен тонким причудливым узором в арабском стиле.

Талия лежала, не желая двигаться. Но она уже достаточно увидела, и все вокруг восхитило ее. Побеленные кирпичные стены, дверь из древесины пальмы, окна со ставнями, каменный пол, два плетеных дивана из тростника, а на них шерстяные подушки ручной работы ярких расцветок с крупными узорами, ковры и гобелены в бедуинском стиле, масляные лампы и бронзовые курильницы для благовоний. Все выглядело одновременно просто и невероятно изысканно.

Попала ли она в другой мир? Или оказалась в другой эпохе?

Следует узнать, где она находится. Как она здесь оказалась? Талия смутно помнила, что несколько раз приходила в себя. Сопоставив одно с другим, она наконец поняла, что произошло.

Харрис вернулся за ней. Ее рыцарь пустыни приехал обратно на белом коне, сопровождаемый конницей. У нее началось обезвоживание и случился солнечный удар.

Неудивительно, что в голове остались только обрывки воспоминаний. Но Харрис заботился о ней.

— На этот раз ты проснулась по-настоящему, дорогая? — спросил он тихим и измученным голосом.

Талия повернулась и обнаружила принца в двух шагах от нее. Он сидел на полу, подогнув колено, слегка над ней возвышаясь. На нем была белая туника.

Значит, ей не привиделось.

Она закрыла глаза, желая запомнить Харриса в традиционной одежде. Он выглядел по-королевски в любом одеянии, но сейчас был просто неотразим.

Харрис быстро поднялся. Талия не переставала удивляться его пластичности при огромном росте и большой мышечной массе. Не успела она посмотреть в его глаза, как он отодвинул в сторону москитную сетку и его туника распахнулась.

Талия уставилась на его красивую грудь, которую прикрывали теперь только бинты.

Именно к этой груди она прижималась, спасаясь от опасности и усталости. На его груди она переживала сладкие мгновения, которые не забудет до конца жизни.

Новые повязки оказались уже тех, которые она ему накладывала, поэтому Талия могла лучше разглядеть его гладкое мускулистое тело бронзового оттенка. Талия с трудом переводила дыхание от внезапного возбуждения. Она простонала.

Кстати, это хороший симптом. Если она за считаные секунды распаляется так сильно, значит, весь организм функционирует в нормальном режиме.