Неожиданно с того места, где расположился сэр Финеас, послышался какой-то неопределенный звук, заставивший Марселлу прервать поток утешительных слов. Только теперь вспомнив о присутствии в комнате гостя, она резко повернулась к нему и, изобразив на лице подобие вежливой улыбки, произнесла:

— Прошу прощения, сэр, очевидно, наша небольшая семейная драма не может не показаться вам скучной. Боюсь, что беспокойство за судьбу брата заставило меня на время забыть о хороших манерах.

— Это вполне объяснимо, моя дорогая, — самоуверенно скривив губы, заявил сэр Финеас, стараясь придать лицу якобы приятное выражение. — Однако можно предположить, что именно связи Кларенса с некоторыми недостойными членами общества и привели его на сей скользкий путь.

Внезапный жар мгновенно опалил щеки Марселлы при воспоминании о собственном знакомстве с самым одиозным представителем низших слоев общества. Со времени их встречи день проходил за днем, а она не могла ни забыть, ни простить так называемому Вольфу все, что пережила, находясь у него в руках.

Горестные всхлипывания матери вернули Марселлу к действительности.

— Мы очень ценим ваше сочувствие и понимание, сэр Финеас, — дрожащим голосом воскликнула Аделаида, когда гость замер, собираясь набрать в легкие побольше воздуха для следующей тирады. — В действительности я не представляла себе, что мой сын мог поддаться влиянию людей такого сорта.

— Боюсь, это правда, мадам. Грех торжествует в наши дни: воровство… проституция… азартные игры, — сэр Финеас принялся высокопарно оглашать список грехов и остановился, лишь услышав протестующий возглас Аделаиды.

— Боже милостивый, азартные игры? — переспросила женщина, умерив рыдания. — Но что плохого в партии в пикет в дружеском кругу?

— Как показали последние события, грех не знает границ, леди Ханникат. Я имею в виду зверское убийство две недели тому назад сэра Роберта Беллами.

Сэр Роберт…

Имя показалось Марселле очень знакомым, и она сосредоточила все свое внимание на разглагольствованиях баронета. Марселла уже слышала обрывки болтовни слуг, чтобы понять: это убийство, произошедшее в ночь исчезновения Кларри, стало на сегодня модной темой светских разговоров. Более того, она разделяла вместе с остальным обществом вину за всеобщее падение нравов, проявляя достойный сожаления интерес к животрепещущим скандалам.

— Полагаю, мы тоже слышали что-то в этом роде, — проговорила Марселла. — Кажется, какой-то джентльмен был убит неизвестным злоумышленником в частных апартаментах. Но, признаюсь, я не вижу связи между этой трагедией и грехом.

— Разумеется, я и не ожидал от столь невинного существа такого же глубокого знания многих вещей, каковым располагаю сам, с моим жизненным опытом, — сэр Финеас одарил Марселлу покровительственным взглядом. — Однако позвольте уверить вас, что так называемый клуб, в котором был нанесен удар заблудшему сэру Роберту и есть не что иное, как гнездо порока. Поверьте, из всех имеющихся в городе пристанищ зла, «Золотой Волк» — наиболее зловредное.

«Золотой Волк»?..

Марселла поспешно придала своему лицу выражение вежливого внимания, в то время как сердце бешено стучало у нее в груди. Она впервые услышала о месте убийства и внезапно ощутила нехорошее предчувствие.

Теперь Марселла вспомнила, как Сим, слуга, упомянул тогда, будто инициатором ее пленения в ту ночь являлся некий сэр Роберт. Даже если это был тот самый человек, которого затем нашли мертвым, его ужасный конец не имел к ней никакого отношения. Тем не менее Марселле было неприятно сознавать, что она посетила то самое место, где было совершено гнусное преступление!

— Странно, что этого человека убили среди своих сообщников, а никто не видел и не слышал ничего подозрительного, — осторожно заметила Марселла, решив облегчить совесть. — Разумеется, это был выстрел из пистолета…

— Нет, его убили ножом, — возразил сэр Финеас. — Насколько я понимаю, весьма мастерски проделанная работа: маленькая ранка чуть ниже сердца и совсем мало крови… мои извинения леди Ханникат, — услышав очередной стон Аделаиды, прервал он свое описание. — Однако следует уметь встречаться со злом лицом к лицу. В любом случае, Беллами убили в предрассветные часы, когда возможные свидетели были слишком одурманены крепкими напитками, чтобы что-то заметить. Несомненно, убийца тщательно выбирал подходящее время.

— Неужели нет ни одного свидетеля? — поинтересовалась Марселла.

— В газетах пишут, будто некто, пожелавший остаться неизвестным, все-таки стал очевидцем происшествия и послал властям письмо, в котором назвал имя убийцы. Известно также, что тем же утром подозреваемый был арестован и отправлен в тюрьму Ньюгейт.

— Давайте-ка передохнем, а? — раздался в этот момент равнодушный голос сэра Бертрама, который, аккуратно сложив пачку бумаг, поднялся с места. — Вы ведь хотели поговорить со мной, Тайболт, не так ли?