Я сразу вспомнил все дела, связанные с клубом, прежде всего отца и его друзей. Вспомнил, что в восьмидесятых мог бы работать здесь и даже на должности администратора хоккейной команды, но не сложилось тогда. Пришла смешная мысль: «Ребята, на его месте мог быть я».

Убийц, конечно, не нашли. Девяностые годы, одно слово.

Я тогда же продал лишний гараж на Лихоборах. Это был хороший бетонный бокс у железной дороги, но далеко от дома. Покупатель занимался шитьем шапок у надомниц. Мы с ним разговорились как-то и он предложил мне компаньонство. Мне стало очень смешно. Вернуться обратно в восьмидесятые и начать всё сначала? Нет уж, слуга покорный.

Но зато, почему-то с пол-оборота согласился с Никой продавать колбасу на рынке. Этот аферист впихнул колбасному заводу провода по двойной цене, но на условиях бартера.

Я снял на рынке рядом с домом продовольственный контейнер, нанял продавцов и начал торговать колбасой и прочими сардельками-сосисками. Казалось бы, выгоднейшее дело, торговать в розницу продуктами прекрасного качества по отпускной цене завода. Хрен там!

Я сначала совсем не понимал в чем дело. Товар шел плохо, мы всей семьей каждый день ели подветренные сардельки и буженину, а прибыли почти не было. Но немного потеревшись на рынке, я стал понимать технологию российской торговли. Туда периодически появлялись ребята кавказского вида и предлагали колбасу, приготовленную в ванне, но очень дешевую, а на вид ничего себе. Я взял у них попробовать - не есть, конечно - продавать. И дело сразу пошло в гору. Сертификаты-то у меня были заводские. Кончилось это дело всё равно плохо, разборкой с местными бандитами, бегством продавца с выручкой и т. п.

Примерно в это же время состоялась вторая встреча с одноклассниками. В этот раз я разглядел всех получше. Костя стал художником, как в моем рассказе и было предусмотрено. Мы с ним с тех пор общаемся постоянно. Одна из Галь стала крутой чиновницей и женой грузинского миллионера с нечитаемой фамилией. Отчаянный армянин - полковник ГРУ, пришел и без того пьяный, выпив еще, начал буянить, еле его угомонили, уложили спать. Оказалось, что он весь в дырках и часть черепа заменена платиновой пластиной. Наш бывший староста, пай мальчик, так и не смог получить образования, работает шофером и курит дешевые сигареты. Один Ёж, как генеральский сын на положенном месте - начальник военной кафедры в своем институте. Одна из Лид заведует борделем. В общем, черт те что и с боку бантик.

Интересная игра получилась на бирже труда. Жена в очередной раз запросилась на работу. Я ей предложить ничего не мог, да и не хотел, поэтому зарегистрировали её на бирже. Она поездила по разным местам, повузмущалась недобросовестностью предложений и совсем уже было успокоилась, но тут ей предложили открыть частный бизнес с пособием от биржи. Я быстренько сделал ей бизнес-план, свозил к её институтской подруге, той самой, что давила прыщи на спине своего мужа в одной комнате с нами. С мужем она давно развелась и теперь работала со Славой Зайцевым по производству шляп. Одним словом сляпали мы модный шляпный магазин. Но и это дело толком не пошло совсем.

Однако идея получения ссуд на бирже понравилась. Мы с Никой оба встали на биржу и поставили еще человек десять со справками о хорошей зарплате в прошлом. Ни в какие места для устройства на работу я не ездил - мне не смогли подыскать предложения на должность генерального директора или там. президента, на худой конец. Примерно через месяц мы подали коллективную заявку на организацию предприятия по производству сгущенки.

Можно подумать, что это чистая афера? Нет. Мы с Никой нашли бэушную установку для производства сгущенки, нашли подходящее помещение рядом с моей деревней. И молока тут тогда еще было больше чем достаточно. Мне вообще нравилась эта затея, Москва уже начинала утомлять. Такого отвращения к Москве как сейчас, тогда еще не было, но уже потихоньку начиналось.

Но не судьба была этому осуществиться! Пока оформлялись бумаги прошло больше полугода, деньги обесценились, установку продали другим и когда мы, в конце концов, получили деньги, никакого бизнеса на них сделать уже было нельзя. Я взял свою часть денег, поехал в охотничий магазин и купил себе классное американское помповое ружьё со сменными стволами и замечательно отлакированной в тридцать слоев ложей.

Когда я планировал эту книжку, думал, что этот период моей жизни, переходный период, самый разнообразный и интересный, а сейчас вот сижу, вспоминаю, а рассказать больше толком нечего. Не интересно. Тоска и мрак.

Оживление в мою жизнь внес Серёга.

Он был родственником Бойца, одного из моих хороших друзей. Он приехал в гости и ночевал несколько дней в нашей деревне. В конце застолья мы с ним сидели в саду, чуть в стороне от стола, и по очереди пели песни, передавая гитару туда-сюда. Я, в основном, пел песни Высоцкого, а он Розенбаума. Я всегда не любил этого барда, но у Серёги так лихо получалось, что все заслушивались. Взяв гитару в руки, он слегка теребил струны, а в это время глаза у него закатывались под полуприкрытыми веками и вдруг он ударял по струнам и начинал петь. Это было что-то. У самого Розенбаума так хорошо не получается.

Сам он был с Урала, но обосновался в Карелии, недалеко от финской границы. Там он попал в компаньоны в совместное предприятие с финном, который поставил им деревообрабатывающее оборудование, трактор и несколько автомобилей за то, что ему в Финляндию будут поставлять оцилиндрованные бревна и обрезные доски. Тогда еще прямой грабеж России с вывозом кругляка был запрещен.

Вот этот Серёга мне и предложил совместно работать. Он делает в Карелии комплекты домов, а я продаю их в Москве и строю в Подмосковье. Мы дали рекламу. Я снял офис в гостинице Заря. Дело пошло, хоть и не так быстро, как предполагалось. Сотрудников, не считая меня, было еще двое: молоденькая секретарша, очень милая девушка и архитектор - Лариса. Однажды, еще в самый скучный период становления, с этой Ларисой у меня произошел очень интересный разговор.