— Пускай учится, а то перед соседями стыдно, — согласилась тетя Лиза.

Учительница Лидия Ивановна была знакомая Азаровых. По их просьбе она и согласилась проверить знания Илюши.

Гостья понравилась Илюше, она чем-то напоминала маму: может быть, прической, может быть, голосом мягким и ласковым. Дунаевы усадили Лидию Ивановну пить чай, и бабушка пустилась в рассуждения, что ученье нынче пошло шиворот-навыворот.

— Баловников коленками на горох ставите?

— Нет.

— За уши дерете, если уроки не выучит?

— Нет, не дерем, — улыбнулась Лидия Ивановна.

— Ну какое после этого будет ученье? Потому и дети пошли оголтелые… Бывало, батюшка так стукнет Евангелием по башке, что враз все выучишь.

— Так воспитывали рабов, — серьезно сказала Лидия Ивановна. — А теперь у нас первые слова, которые узнают дети в школе: «Мы не рабы».

— Ишь ты… Не рабы, а кто же вы?

— Свободные люди.

— Гм… свободные. Если в кармане ни гроша, никакой свободы не будет.

— Не согласна с вами, бабушка, — твердо возразила учительница. — Деньги еще никого не сделали свободным. Богатеи держали народ в темноте, так его легче угнетать.

Бабушка лукаво прищурила глаза и сказала:

— А ты темному-то рубль покажи, он сразу светлым сделается.

Все засмеялись, Илюша с уважением смотрел на Лидию Ивановну: хоть последнее слово было за бабушкой, но правда была на стороне учительницы.

Лидия Ивановна пошла с Илюшей в его каморку, достала из старенького парусинового портфеля букварь и сказала:

— Ну-ка посмотрим, Илья, какой ты грамотей. Читай.

Азбуку Илюше показал еще отец, потом Ваня помогал.

А больше всего Илюша учился читать по вывескам. Это было увлекательное занятие: смотреть на рисунок и догадываться, что написано под ним.

Довольно бойко Илюша прочитал страницу из букваря. Хотел продолжать, но учительница остановила:

— Знаешь ли ты какое-нибудь стихотворение?

— Про весну… Дедушка Михеич научил.

Илюша наморщил лоб, припоминая начало, потом стал читать:

— Молодец, — похвалила Лидия Ивановна, — хорошо читаешь, с душой. Ты, наверное, природу любишь?.. А это у тебя откуда? — спросила Лидия Ивановна, с интересом разглядывая плакат.

— Наш с Ваней… У меня брат был. Мы ехали с ним к Ленину, да потерялись.

Лидию Ивановну растрогали слова мальчика, и ей захотелось принять участие в его судьбе. Прощаясь с Дунаевыми, она сказала Петру Николаевичу, что решила взять Илюшу к себе, прямо в третью группу.

Из дальнейшего разговора Илюша понял, что его хотят записать в ту самую школу, где учится Степа — в бывшую Шахмагоновскую гимназию на Богоявленской улице.

Дядя Петя, вел Илюшу в школу. На мальчике было длинное пальто, перешитое из старой шипели со следами унтер-офицерских погон, настоящие сапоги и шапка-ушанка, выменянная на фунт пшена. Под мышкой Илюша нес брезентовую сумку, скроенную в виде конверта с четырьмя веревочками крест-накрест.

Шли через весь город, сначала по Серебряковской, потом через мясные ряды и Присутственные места. Справа осталась знакомая улица Воробьевская, которая спускалась к Оке. Отсюда школа была недалеко, она помещалась по соседству с церковью Богоявления в здании бывшей частной гимназии.

С замиранием сердца остановился Илюша у парадного входа с чугунным узорчатым навесом, массивной дверью и вывеской: «Единая советская трудовая школа 2-й ступени».

Илюша вошел, и его оглушил гул ребячьих голосов. Прямо перед дверью на стене был прибит лозунг, написанный чернилами на оберточной бумаге:

Пробираясь сквозь галдящую толпу школьников, дядя Петя увидел Лидию Ивановну и передал ей племянника.