— Папа убеждён, что Артур родом из Уэльса. Он… — Она затараторила без умолку, но Александр не слышал ни единого её слова. Всё его внимание было приковано к круглой попке, нависавшей всего в шаге от него, на уровне его глаз. Круглая попка, прикрытая всего лишь тонким муслином, который был туго натянут под одной сочной ягодицей.

Он выгнул руку, представляя, как прижал бы её к себе. Пока он смотрел, она приподнялась, как будто стол был для такой крепкой попки слишком жёстким. Такая попка заслуживает сиденья помягче. Например, его коленей, хотя прямо сейчас они были какими угодно, только не мягкими. В действительности его петушок был таким твёрдым, что он…

— … вы думаете?

Александр прищурился, заставив себя перевести взгляд на её лицо и подальше от этой соблазнительной попки:

— Простите?

Она нетерпеливо нахмурилась:

— Я вам предлагала разные варианты для задания.

Он заинтересовался, насколько тёплыми могут оказаться эти округлые ягодицы под этим тонким муслиновым платьем. Он уже почти дотянулся и…

— МакЛин! — её глаза прищурились и проследили за его взглядом… — Проклятье! — Она отбросила книжку и спрыгнула со стола, кожу залил очаровательный румянец. — Вы разглядывали мой зад!

Он улыбнулся и откинулся назад в своём кресле, закинув руки за голову:

— Да.

Она хлопнула руками по бёдрам:

— Что значит «да»?

— А что я мог ещё сказать?

— Могли бы извиниться за неприличное поведение.

— Насколько я помню, вы не были сторонницей приличного поведения, когда были в Лондоне. Я, кстати, помню, как однажды на балу вы затащили меня за портьеру и подарили вполне непристойный поцелуй.

Она вспыхнула, но стойко выдержала его взгляд:

— Наши отношения стремительно развивались, и я должна была оказывать большее сопротивление. — Она покачала головой. — Но я этого не сделала.

— Вы ни разу не сказали «нет» ни на одно из моих предложений. У меня было впечатление, что не важно, что я говорю, — вы бы на всё согласились.

— Вы постоянно меня провоцировали, а это моя слабость, и вы это знаете. Но то было раньше, а это — сейчас. Мы позаботимся о том, чтобы не ввязаться во что — нибудь предосудительное.

Александр поднял бровь, изумлённый и странно смущённый её признаниями:

— Мы позаботимся?

В её голосе определённо послышалась нотка сожаления, когда она ответила:

— Я должна, я пообещала маме.

Александр моргнул:

— Прошу прощения?

— Я пообещала ей, что буду всё делать правильно и не стану вести себя импульсивно.

— Импульсивно? Вроде нашего пари?

— Это — не импульсивно, — сказала Кейтлин чуть поспешно. — Я прекрасно отдаю себе отчёт в том, что делаю.

Александр потёр губы, чтобы скрыть удивлённую усмешку. Он понятия не имел, что делать с этой женщиной. То она обольщает его и вообще всех мужчин в радиусе восьми километров своей соблазнительной грацией и прекрасными глазами; а то вдруг становится обезоруживающей как ребёнок, бросая ему вызов, вынуждая его делать нечто абсолютно глупое, как, например, добыть кусок заброшенного пчелиного улья.

Обезоруживающая как ребёнок… Этим всё сказано. Его улыбка поблёкла. Джорджиана была права; Кейтлин Хёрст для него слишком молода. В обществе было полно примеров неравных и необдуманных союзов, как, например, брак Чарльза. Такие неравные браки неизменно начинались с командования мужчин, а заканчивались тем, что женщины водили своих старых, разбитых мужей за нос, пока те не теряли чувство собственного достоинства.

— Какое задание вы мне дадите? — спросила Кейтлин.

Она подхватила маленькую кожаную книжку и открыла её.

Он поднялся и отобрал у неё книгу:

— Я сам найду, спасибо. Для вашего первого задания я хочу отыскать что — нибудь достаточно гнусное. Теперь сидите тихо, пока я ищу.

Она смогла спокойно высидеть на месте не больше двадцати секунд, громко вздыхая и то скрещивая руки, то их расплетая. Александр знал точное время, потому что посмотрел на часы. Она действительно не может сидеть смирно, что ли?

Наконец, он опустил книгу:

— Хм.

— Что?

Он пожал плечами и поднял книгу снова.

На этот раз ей не удалось выдержать молча даже десять секунд:

— МакЛин! Вы наверняка уже решили, что…

Он закрыл книгу:

— Добудьте мне волшебный котёл: золотую табакерку Роксбурга.

Она попыталась скрыть дрожь, но жалким образом не смогла.

Он заржал:

— Это будет, мягко говоря, трудно. Герцог держит эту табакерку при себе и днём, и ночью. Вам очень туго придётся, чтобы забрать её у него, особенно без посторонней помощи остальных гостей. — Он положил книгу на стол. — Значит, всё, что мне нужно сделать, это принести вам кусок конкретного улья?