Шрифт:
– Ваше магичество!
Мэтр Адам усилием воли заставил открыться тяжелые, будто залитые свинцом, веки.
Рядом стоял комендант Буше и гордо улыбался, обнимая хрупкие плечики мальчиков десяти, девяти, восьми, семи, пяти и пару - четырех лет. У всех были одинаково круглые лица с выражением крайней степени добропорядочности и послушания. У всех были серые глаза и румяные щеки. На всех были аккуратные курточки, застегнутые на все пуговицы – одинакового серого цвета и даже из одинакового материала.
Понимая вполне закономерное удивление контуженного мага, господин Буше пояснил, что жена шьет отпрыскам из его, коменданта, поношенной формы.
– Простите, что беспокою вас, ваше магичество, но мне нужно получить ваши распоряжения, а если их не воспоследует, поторопиться присутствовать в зале суда для свидетельства при вынесении окончательного приговора. Достаточно?
– Чего… ох… мне достаточно… - забыв о солидности, захныкал мэтр Адам.
– Сыновей. Или мне еще сколько-то вырастить? Может быть, вы мне дочек тоже соизволите засчитать?
– Буше… какой ты… - помутился разум мага-менталиста. – Я ведь понарошку, а ты – все воспринимаешь, как настоящее… понарошку… настоящее… Буше!!! – заревел Адам, подскакивая в постели.
Сыновья господина Буше мигом скопировали стремление папеньки бежать и выполнять. Не важно – что, важно – как быстро!
– Буше! – схватил Адам коменданта ментальным щупальцем. – Судья был не настоящий!!!
Серая крепость. Утро
– Как это – я был «не настоящий»? – дергая щекой в нервном тике, грозно вопросил судья де Флер. – Кто посмел сказать такую глупость! Да как вам такое в голову могло прийти!.. С чего вы взяли, что я не настоящий!
Госпожа баронесса, сидящая рядом с супругом, ловко залила ему в рот содержимое серебряной ложечки. Заботливо вытерла губы барона салфеткой. Поправила одеяло.
Мэтр Панч призадумался. Странная какая-то история получалась. Он лично, собственными глазами видел этого противного законника; всю ночь просидел с ним за одним столом, да еще, помнится, поражался, откуда у барона Бруно через восемь дней после неслабого сотрясения мозга такая прыткость, настойчивость и работоспособность! Он, магистр девятой ступени в магии Крыла и Когтя, прозаседав ночь, чувствовал себя выжатым лимоном, а этот… Лежит, как ни в чем не бывало, в кроватке, на подушках, жена ему молочный супчик скармливает…
Комендант Буше смущенно вякнул, что мэтру Адаму привидилось… почувствовалось… он ощутил…
– Вы все тут спятили, - брезгливо поджал губы судья. – Я вчера…
Барон нахмурился, припоминая. Сдвинул брови, сурово сжал губы – припоминалось очень плохо.
Мэтр Панч ощутил потребность раздраженно сплюнуть: ну угораздило же Адама заболеть в такой не подходящий момент! Телепату разбраться, где правда, где ложь – проще простого, а вот криптозоологу придется несладко.
– А собственно, что я вчера делал? – спросил барон Бруно.
– Вы что, не помните, как минувшей ночью вели заседание суда?
– Нет, почему сразу «не помню»? Прекрасно помню! – его судейская милость проглотил еще ложку супа и принялся рассказывать: - Обвинялась землеройка, семейство кротов и гномы клана Шнапсштельмайер – в том, что вырыли пещеру в четверть лиги глубиной… Они сразу в слезы, - докладывал господин де Флер, не замечая, что его сухощавые крепкие руки сопровождают рассказ неким танцем а-ля безумная пчелка, повествующая о зарослях пьяной вишни.– Я им: ужо вам копать! на волю выбирайтесь! Все выше, выше и выше стремитесь!
– Пальцы господина барона дергались, будто руководя дюжиной марионеток одновременно или играя на свирели, сделанной из десятка тонких тростинок.
– Я вас научу летать! Я вам крылья-то приделаю!.. А они…
Госпожа баронесса перевела на мэтра и коменданта выжидательный взгляд, продолжая ложку за ложкой впихивать супчик в мужа.
– Ваша милость, - прервал поток бреда мэтр Панч, чувствуя себя как в зоосаде: самым разумным из присутствующих.
– Я говорю о слушании дела дона Текило.
– Я и ему говорю: учись, дон, летать! В жизни пригодится!
– И все-таки, ваша милость, - не сдавался маг. – Может быть, вы скажете, где вы были прошлой ночью?
– В суде!
– А вы, госпожа баронесса? Что можете сказать о прошедшей ночи?
Баронесса бросила в мага колкий оценивающий взгляд, томно потянулась, и проворковала, что не понимает, что же интересует господина.
– Вечером я была здесь, рядом с мужем. Кормила его ужином, - спелым грудным альтом поведала мадам Жужу. – Потом вышла прогуляться по двору крепости. Потом…
– Потом вы были в зале суда, - высунув язык и часто-часто дыша, подсказал Жан-Поль Буше. – И, когда его милость судья изволили вынести окончательный приговор, самолично увели его, то есть господина барона, в предоставленные вам комнаты, с целью передохнуть…